Название: EGO TE ABSOLVO
Автор: Людмила
Жанр: Action
Персонажи: Дерек и Филипп
Рейтинг: G


В церкви было очень тихо. Два длинных ряда деревянных скамей скрывались в полумраке, освещен был лишь алтарь. Место полного покоя, надежное убежище от темной стороны. Кажется, Филипп, наконец, нашел примирение с собой. Наследие требовало от него слишком многого, отнимая все душевные и духовные силы, заставляя жертвовать всем…
А в церкви он был на своем месте – помогал всем, кто искал помощи, утешения или душевных сил. Здесь была его опора, средоточие силы и надежности. Место, где он сам мог обрести покой. Вот особенно такими вечерами, когда все службы уже закончились и прихожане мирно сидят по домам. «Ave, Maria, gratiaplena» (Радуйся, Мария, полная благодати), - тихо проговаривал Филипп, зажигая свечи на алтаре. «Dominus tecum: benedicta tu in mulieribus, et benedictus fructus ventris tui Iesus» (С тобою Господь, благословенна ты в женах, и благословенен плод чрева твоего Иисус). Молитва всегда благотворно влияет на душу, в какой ситуации бы она не произносилась…
Хлопнула дверь исповедальни. Филипп оглянулся – в церкви он уже был один, ему и принимать исповедь. Кто-то в довольно поздний час пришел за утешением.Священник вошел внутрь исповедальни.
- In nomine Patris, et Filii et Spiritus Sancti. Amen (Во имя Отца, Сына и Святого Духа. Аминь), - произнес он.
- Отпусти мне грехи мои, святой отец, ибо я согрешила! – голос за перегородкой принадлежал молодой женщине. Судя по судорожным всхлипываниям и частому, неглубокому дыханию, она была в состоянии, близком к истерике.
- Открой душу Господу, дочь моя, - произнес формальную фразу Филипп, стараясь голосом выразить все свое сочувствие.
- Я согрешила, святой отец, совершила страшный грех! Я убила себяаааааа! – за перегородкой послышались рыдания. Секунду они слышались совсем рядом, потом звук стал удаляться, он становился все глуше и слабее.
Филипп выскочил наружу, распахнул дверь исповедальни. Внутри было пусто, словно никто туда и не заходил. Плач стих.
- Кто здесь? – крикнул священник.
- Я только что пришел, - раздался от дверей голос сторожа. – Обошел все вокруг… никого нет поблизости.
- Никто только что не выходил? – спросил Филипп, уже зная ответ.
- Никого не было, - с удивлением ответил пожилой мужчина, оглядывая священника. – А что, хулиганил кто-то?
Филипп отрицательно покачал головой. Неужели его опять начнет преследовать призрак? Только еще одного Равенвуда не хватало…

* * *

Призрак начал преследовать Филиппа везде, где он оставался один. Всегда «посещение» начиналось одинаково – плач, потом «я согрешила, святой отец», а потом дух уходил. Филипп даже попробовал, не выслушивая исповедь, произносить молитву об отпущении грехов: «ego te absolvo a peccatis tuis, In nomine Patris…» (отпускаю тебе грехи твои, во имя Отца…), но призрак сбежал, не выслушав и половины. Хуже всего было то, что священнику никак не удавалось выяснить имени привидения, хотя он использовал все доступные возможности. Оставалось лишь одно…

* * *

- Филипп! – Дерек торопливо спустился по лестнице навстречу только что вошедшему в холл священнику. –Ты к нам, или по делам церкви?
- Я к вам, - от Дерека не укрылось тщательно скрываемое Филиппом напряжение. – Мне нужна помощь Наследия.
- Идем, - кивнул прецепт, но его отвлекли.
- Филипп! – раздался радостный голос Алекс. – Как я рада тебя видеть!
Креолка подошла ближе, внезапно нахмурилась:
- Что с тобой случилось? Ты словно в ловушке…
- Ничего-ничего. Об этом я и приехал поговорить. Меня преследует привидение.
Алекс невольно побледнела, вспомнив Равенвуда, и как ее вместе с Рейчел похоронили заживо. Тот тоже преследовал Филиппа. Если бы не Дерек, креолки бы сейчас не было в живых.
- Она невидима, неощутима. Только голос. Умоляет об отпущении грехов, но только я начинаю – исчезает, чтобы прийти снова, - продолжал Филипп. – Я все испробовал, но не мог даже узнать, кто она и откуда.
- Ты уверен, что не узнаешь голос? – спросил Дерек.
Филипп задумчиво покивал.
- Я думал об этом. Но нет, я уверен, что не узнаю ее.

* * *

Легко было заметно, что Филипп сильно подавлен. Священник то и дело пытался поправить отсутствующий сейчас белый воротничок. Неудобно ему было в джинсах и фланелевой рубашке. Он и так редко улыбался, а сейчас его брови упрямо сходились на переносице, стоило ему только чуть отвлечься от разговора. Дерек наблюдал за ним весь вечер, но только уже ближе к полуночи им удалось поговорить наедине.
- Филипп, как давно это продолжается? – задал вопрос прецепт.
- Уже около двух недель. Если быть точным, с позапрошлой пятницы, - священник опять нахмурился, вспоминая произошедшие события. – В первый раз она пришла в церковь, как на исповедь. Я услышал, как хлопнула дверь. Было довольно поздно, в церкви, кроме меня, никого не было. Церковный сторож пришел чуть позднее.
- А что еще ты помнишь? Какие детали?
Филипп поморщился, покачал головой:
- Я сам понимаю, как это важно, Дерек. Но почти ничего… всегда все происходит одинаково. Сначала она плачет чуть слышно, потом начинается: «Отпусти мне грехи мои, святой отец, ибо я согрешила!» и плач. Она никогда не дожидается молитвы об отпущении грехов.
Филипп рассказывал все, не поднимая глаз от сплетенных пальцев. Казалось, что он что-то не договаривает, хотя и неосознанно. Какая-то мысль мучила его, в то же время не формируясь окончательно.
- Сколько ей лет? – внезапно спросил Дерек.
- Двадцать – двадцать пять, я думаю, - машинально ответил священник и удивленно посмотрел на едва заметно улыбающегося прецепта. – Просто у нее голос молодой, да и впечатление у меня такое возникло… как она фразы строит, как говорит…
Филипп словно оправдывался:
- Я и правда не знаю, кто она!
Дерек кивнул.
- Она ни разу не называла тебя по имени?
Филипп ошарашено кивнул.
- Значит ты для нее просто католический священник, первый попавшийся на пути или первый, кто ее выслушал. Итак, все, что мы знаем об этом привидении: она молодая католичка, две недели назад совершившая самоубийство. И, пока ты не отпустишь ей грехи, она будет тебя преследовать.
Филипп сокрушенно склонил голову.
- Значит, надо ее найти и удержать возле тебя, пока ты не отпустишь ей грехи. А провести обряд экзорцизма ты не пробовал?
Священник возмущенно посмотрел на Дерека:
- Но ей же нужна помощь, а не изгнание!
- Я рад, что ты так думаешь, - улыбнулся прецепт.
* * *

Филипп надеялся, что, уехав из Бостона, он отвязался и от привидения. Ежедневные, по два-три раза за день посещения выбивали его из колеи и служили постоянным источником сильного стресса. Причем угнетало больше всего очевидная бесплодность попыток оказания помощи. А мольба об отпущении греха с каждым разом становилась все отчаяннее…
Перед сном Филипп привычно опустился на колени возле кровати. «Gloria inexcelsis Deo et in terra…» (Славься в вышних Богу и на земле…). Неожиданно вдоль спины пробежал холодок, где-то вдалеке послышался плач. Филипп едва не застонал – оно и здесь до него добралось. Он встал, огляделся.
- Святой отец! – послышалось едва слышно. – Умоляю…
- Если ты искренне раскаиваешься в содеянном, - изобрел он новый тактический ход, - то выслушай меня.
- Я раскаиваюсь! Meaculpa (моя вина)…
- Ego te absolve a peccatis tuis, In nomine Patris…, - снова начал Филипп, но привидение, зарыдав, исчезло.
Дверь распахнулась – на пороге стоял Дерек, с тревогой оглядывая комнату.
- Привидение было здесь, верно?
Филипп кивнул, потрясенный. Прецепт, даже не глядя на священника, что-то напряженно обдумывал.
- Та, что была здесь – она еще не мертва. Девушка в больнице, в глубокой коме, но не под аппаратами. Там, в Бостоне… кажется, единственное, что еще держит ее на этом свете – это надежда на отпущение грехов. Собирайся, мы вылетаем.
Прецепт быстро прошел по коридору, постучал в две двери.
- Ник, готовь вертолет. Немедленно!
Несколько отвыкший от подъемов по «красной» тревоге бывший морской котик очумело посмотрел на дверь, но быстро сориентировался в ситуации. Торопливо натянув одежду, он спустился в ангар.
Алекс было проще – она еще не легла. Как всегда в последнее время, Дерек избегал смотреть ей в глаза. Не то, чтобы он был холоден с ней, просто было впечатление, что прецепт предпочитает лишь деловые отношения. И раньше было именно так, но теперь дружеское отношение сохранилось лишь формально. Алекс не настаивала на большем, памятуя о событиях, связанных с Ридом Хортоном. И как она могла так обмануться, принять его за настоящего Фрэнка Кросса? Дерек тогда простил ее, но, видно, не до конца…
- Алекс, нужно найти информацию о самоубийцах, поступивших в больницы Бостона две недели назад. Среди них надо найти девушку примерно от восемнадцати до двадцати пяти лет, белую, католичку. Она в коме, это все, что известно. Также, закажи в аэропорту место для приземления вертолета и два билета на Бостон. На меня и на Филиппа. Если нужно, закажи чартер, времени ждать нет.

* * *

Сорок минут спустя вертолет опустился на небольшую частную посадочную площадку в аэропорту Сан-Франциско. Времени оставалось лишь на то, чтобы забрать авиабилеты из кассы и подняться в салон аэробуса. Отсутствие багажа значительно упростило процедуру.
К счастью, Алекс устроила так, что места достались рядом. «Красноглазый» рейс не позволил особо поговорить - большинство пассажиров пытались поспать. Филипп тоже пытался уснуть, но у него плохо получалось – мешали сумрачные мысли. Дерек откинулся на спинку кресла, прикрыл глаза. Пять с половиной часов безмятежного отдыха – не так уж и мало.

* * *

Алекс тяжело вздохнула – предстояло свернуть горы информации. И это ночью, очень срочно – как раз в духе Дерека. Он никогда не жалел ни себя, ни других, требуя максимум возможного. Откуда только силы брал?
Креолка вышла во внутреннюю сеть Бостонского отделения Медицинской Ассоциации. Хорошо, что дата была четко очерчена – ровно две недели назад. Иначе предстояло бы работать всю ночь и следующий день тоже. Не так просто вычислить самоубийцу среди всех, поступивших в больницу с травмами и отравлениями. В электронной медицинской карте это не помечают, а простой анализ редко дает точные и достоверные результаты.
После трех часов кропотливого труда Алекс с торжествующим видом распечатала результат своих трудов – адрес больницы и имя пациентки с диагнозом: «множественные травмы, кома».

* * *

Алекс позвонила перед тем, как самолет приземлился. Дерек все подробно записал и торопливо сел в перехваченное Филиппом такси.
- Паркман-стрит, общеклиническая больница штата, - назвал он адрес.

* * *

Главный ход в больницу был заперт. Можно, конечно, было попробовать проникнуть через въезд для машин скорой помощи, но один взгляд на пост охраны отмел этот вариант.
Дерек и Филипп обошли больницу с южной стороны –служебный ход был не заперт. Чернокожая медсестра, курившая у самых дверей, смерила их безразличным взглядом и молча посторонилась. Казалось, она настолько устала, что уже неспособна была реагировать ни на кого.
И в самом деле, у медсестры Коры Дженс день выдался не из легких. Двойная смена кого угодно измотает, а именно эта была уже вторая за неделю. График сумасшедший, но так она могла выплачивать кредит за машину. Да и удобная квартира в трех кварталах от работы стоила тех денег, которые она за нее платила. А эти двое – не были они опасными, уж это Кора могла чувствовать за милю.
Дерек мимоходом заглянул в ординаторскую – на диване возле окна дремал молодой врач, дежуривший этой ночью. Рассветное солнце еще не беспокоило его, хотя скоро коварные лучики начнут щекотать его за нос. Прецепт огляделся – больше в комнате никого не было, а на вешалке было достаточно белых халатов, чтобы первое время никто не хватился пропажи двух из них.
Филипп предпочел не задаваться вопросами нравственного характера и молча одел предложенный халат.
- Интенсивная терапия двумя этажами выше, - прошептал он. Дерек кивнул.
Чтобы не будоражить охрану шумом лифта, мужчины поднялись на нужный этаж по лестнице. Перед тем, как выйти в общий коридор, Филипп остановился и вытащил из сумки облачение священника.
- Я именно за этим сюда и пришел, - пояснил он Дереку.
Переодевшись, Филипп накинул на плечи халат и решительно вошел в двери.
- Что вы здесь делаете? – раздался сердитый голос.
Священник оглянулся – справа от него посреди коридора стоял доктор, очевидно, дежуривший здесь всю ночь. Высокий, едва ли ниже Дерека, смуглый и темноволосый, по внешности он напоминал итальянца или испанца. Черные глаза смотрели сурово из-под нахмуренных бровей – такой не даст спуску нарушителям.
Филипп повернулся полностью, чтобы врач мог увидеть, кто перед ним и спокойно ответил:
- Мы ищем Нору Фергюссон, она лежит здесь, в интенсивной терапии.
- И что? – невозмутимо спросил доктор. – Вы ее родственники?
- Нет, - мягко ответил Филипп. – Но, насколько я знаю, она бы не возражала против молитвы за ее душу.
Доктор задумчиво склонил голову, снова окинул взглядом Филиппа и Дерека.
- У нее нет надежды выкарабкаться, - мрачным тоном сказал он. – Не понимаю, каким чудом она до сих пор держится на этом свете. Вреда не будет, если вы войдете и помолитесь за нее. Но вы, - он указал на прецепта, - подождете снаружи.
- Согласен, - кивнул Дерек. – Вы покажете, где она лежит?
- Конечно, идем, - доктор стремительно пошел вперед. – Это третья палата отсюда.

* * *

Дерек, как и обещал, не стал входить внутрь – стеклянная стена палаты позволяла видеть, что происходит внутри. Филипп тихо прошел внутрь, немного постоял возле постели.
Девушка, еще совсем молодая, неподвижно лежала на больничной кровати. Казалось, она едва дышит – только мониторы показывали, что она еще жива. Доктор, стоя рядом с прецептом, вздохнул:
- Ей бы жить, да жить еще. Двадцать два года всего.
Ему самому на вид нельзя было дать больше тридцати лет, хотя внешность часто бывает обманчивой.
- Ей повезло, что она написала отказ от реанимации, - взглянув на недоумевающего Дерека, доктор пояснил. – Я бы мог вытащить ее из комы, даже частично вылечить. Может быть, она бы даже смогла самостоятельно говорить и жевать, но не более того – слишком тяжелые травмы позвоночника. А провести всю жизнь подобно растению – врагу бы не пожелал.
Доктор вздохнул и невесело улыбнулся:
- Именно поэтому у меня тоже написан отказ от реанимации

* * *

Филипп практически автоматически выполнял привычные действия: надел пурпурную столу, начертал крест на лбу девушки, негромко, стараясь не создавать излишнего шума, прочитал необходимую молитву. Он чувствовал, что за ним наблюдают из коридора, но это совсем не мешало – он привык действовать на людях. Сердце разрывалось от жалости к безвестной девушке, так сильно нуждавшейся в отпущении грехов, что она превозмогла саму смерть…
- In nomine Patris, et Filii et Spiritus Sancti. Amen, - наконец, закончил Филипп.
По телу девушки прошла дрожь, внезапно она приоткрыла глаза
- Святой отец, - прошептала она, делая паузы после каждого слога. – Вы все же пришли… я не надеялась…
Филипп опустился на колени рядом с кроватью, осторожно взял девушку за руку.
- Я не мог не придти, - ответил он.
Девушка пыталась сказать еще что-то, но сил на это уже не было. Она умирала прямо на глазах.

* * *

Доктор с изумлением смотрел на происходящее.
- Фантастика! – пробормотал он. – Как такое может быть?
Внезапно он снова прищурился.
- Как жаль, - уже громче сказал он. – Началась агония…
- Вы можете чем-то помочь? – спросил Дерек.
- Нет, - с сожалением произнес врач. – Она словно и в самом деле дожидалась лишь священника…

* * *

Спустя полчаса Филипп с опечаленным видом вышел из палаты.
- Моя миссия здесь окончена, - сказал он, глядя мимо собеседников. – Нора ушла на небеса.
- Тебе нужна помощь? – спросил Дерек
Филипп отказался:
- Спасибо, но нет, ты уже и так помог ее найти.