Город без жалости.
Автор: Angel
Отказ от прав: все не мое, кроме интерпретации

От начала времен человечество живет по законам света и тьмы. Наше секретное общество существовало вечно, защищая невинных от созданий теней и ночи. Только посвященные знали наше название: НАСЛЕДИЕ.

Туман стелился поземкой меж небольших деревянных домишек, окутывая белым покрывалом все, что попадалось на его пути: сами домишки, большой колокол, на деревянном возвышении. Туман поднимался по ступенькам небольшой церковки, пытаясь проникнуть внутрь.
Было раннее утро. Время, когда все живое еще спит, но вот-вот проснется. Время, когда грань между уходящей ночью и наступающим днем размыта и не сразу понимаешь, где явь, а где сон. Время, когда разум начинает медленно пробуждаться, когда видения неохотно отступают прочь.
Это был час тишины…
-Нет, я не буду слушать!
Вопль разорвал тишину, навсегда разрушив таинственное очарование утра:
-Говорю вам, он сын Сатаны.
-Как ты можешь проповедовать эту чушь?
-Внемли слову Божьему!
-Я ухожу.
-Вернись, сын мой.
-Нет! Это не слово Божье.
Дверь церквушки распахнулась, и оттуда, нервно сжимая шапку в руках, выскочил взъерошенный мужичок. В его глазах пылал гнев, а где-то, в глубине души затаился страх. Сегодня ему открылась истина, и он не мог понять, почему другие столь покорны своей судьбе и не видят очевидного.
Отбежав от церкви на пару шагов, мужичок обернулся:
-Это не Божья воля! Это богохульство.
Вслед за выскочившим мужичком из церквушки высыпали люди: мужчины и женщины. В их взглядах читался молчаливый укор и осуждение. Как такие слова могли срываться с уст богобоязненного человека? Как он мог обвинять преподобного в богохульстве? Не иначе, как сам дьявол вселился в их Эзру.
Мужичок умоляюще смотрел на недавних товарищей:
-Как вы можете ему верить?
В его глазах появилась какая-то бессмысленная покорность. В душе он понимал, что переубедить всех этих людей невозможно. Казалось, вечность они прожили среди серого тумана и слушали преподобного Абрахама Хокингса, обещавшего рай. Они уже и не помнили, как попали сюда, не помнили своих родных и близких, которых оставили ради призрачного благополучия, которое так все и не наступало.
-Сколько еще веков вы будете ждать?
Ответом ему были лишь хмурые взгляды его соплеменников.Обреченно качнув головой, Эзра бросился бежать прочь. Прочь от серости. От безысходности. От набивших оскомину проповедей, от обещаний.
А вслед ему несся колокольный звон, больше всего напоминающий погребальный набат.
-Вернись, сын мой.
Но Эзра бежал, не оглядываясь, не пытаясь больше хоть кого-то убедить в своей правоте. Он бежал вперед, стараясь не слушать мягкий, вкрадчивый, но наполненный какой-то злой силой голос преподобного. Он бежал, стараясь не слушать колокольный звон, так напоминающий набат.
Убегая, Эзра не видел, как в спину ему смотрела молодая женщина и в ее взгляде были не только укор и осуждение, в нем одновременно светились понимание и сочувствие, и еще страх… Страх перед наказанием за сомнение.
Эзра выбежал через распахнутые ворота, отделявшие колонию от леса. Как ни странно, но тумана здесь почти не было. То ли густые ветви деревьев скрывали его, то ли он уже успел «осыпаться» на землю мелкой изморосью. Бог его знает! Да и некогда было беглецу размышлять над такими вопросами. Он хотел как можно быстрее покинуть это промозглое место. Вырваться из рук преподобного.
Лесная тропинка увела Эзру в густые заросли. Он бежал, не разбирая дороги, спотыкаясь на кочках, поскальзываясь на мокрой от дождя траве и не оглядываясь назад. Он не смог бы сказать, сколько времени бежал, продираясь сквозь заросли кустов, когда на его измученном лице мелькнула улыбка. Прямо перед Эзрой был старый деревянный мост. Его единственное спасение.Мужичок остановился, тяжело дыша. Нервно оглянулся, прислушиваясь, нет ли погони. Лес замер в тишине. Казалось, что исчезли абсолютно все звуки: пение птиц, шелест ветра в кронах деревьев. Природа замерла в ожидании чего-то неизбежного.
Эзру никто не преследовал, но на душе мужчины было неспокойно. Оглянувшись еще раз, он бросился бежать по мосту. Ему нужно непременно добраться до другой стороны моста, и тогда он будет свободен.
Внезапно начался дождь. Мелкий, моросящий, постепенно перерастающий в ливень. Поднялся ветер.
Эзра бежал быстро, но противоположный конец моста, словно издеваясь над ним, становился все дальше и дальше. И чем быстрее бежал Эзра, тем медленнее продвигался вперед. Силы стали покидать его, а спасительный лес на противоположном конце моста так и не приблизился ни на йоту. В полном бессилии Эзра рухнул на мокрые доски моста. Гнев и решимость покинули его, а душа тоскливо сжалась. Из этого мира выхода не было. Здесь все было обречено…
-Эзра…
Мужичок в смятении обернулся. Перед ним стоял тот, от кого он с таким рвением старался убежать – преподобный Абрахам Хокингс. Он с сочувствием смотрел на скорчившегося у его ног человека. На вид Хокингсу было лет 45-50. Длинные седые волосы аккуратно зачесаны назад, карие внимательные глаза, строгая сутана. В отличие от Эзры, преподобный даже не запыхался, словно шел не торопясь, зная, что, беглец никуда не денется.
-Ты оставишь нас, брат Эзра?
Голос преподобного был мягким и вкрадчивым, он завораживал, но Эзра запаниковал, словно ему грозили всеми смертными грехами. Он сжался в комок, затравленно глядя прямо в глаза преподобного. Ему захотелось бежать как можно дальше, но тело отказывалось служить. Эзру словно парализовало. Все мысли вылетели из головы. Он видел только глаза преподобного, тонул в них и ничего не мог с этим поделать. Вся решимость, с какой он выступал в церкви, покинула его.
Не дождавшись ответа, Абрахам Хокингс склонился, протянув руку к Эзре:
-Теперь оставишь нас?
Страх липкими пальцами сжал горло мужичка. Взгляд преподобного затягивал, лишал воли. В глубине души беглец понимал, что не сможет вырваться из плена этого «цепкого» взгляда, но он упрямо мотнул головой:
-Нет, нет, не-е-е-т…
Рука преподобного легко коснулась головы несчастного. Тот дернулся, словно его пронзило мощным электрическим разрядом. Издав нечеловеческий вопль, Эзра забился в конвульсиях. Пена появилась на его губах, выкатившиеся из орбит глаза были наполнены ужасом. Рот открылся в немом крике. Последнее, что почувствовал беглец – был нестерпимый холод, там, где рука преподобного касалась его.
А преподобный спокойным и сочувствующим взглядом наблюдал за агонией Эзры, впитывая энергию, покидавшую уже мертвое тело.
Через миг все было кончено.
И лишь дождь омывал труп мужичка, как будто мог смыть с него все грехи, да преподобный Абрахам Хокингс безразлично глядя на свою жертву, осенил ее крестом, благословляя на путь на ту сторону.

Над островом Ангела стояла туманная ночь. Океан тихонько урчал. Ему снились сны. В это время суток он был красив. Темные волны сонно колыхались, убаюкивая подводных жителей и корабли, бесшумно идущее во тьме. Ближе к берегу, волны были окрашены огнями неонов, создавая красочное и завораживающее зрелище. В такие минуты хотелось просто сидеть на берегу и смотреть на воду, отпустив мысли в свободный «полет», позабыв обо всех проблемах.
Замок, принадлежавший доктору Дереку Райну, окутанный ночью и туманом, казался неприступным, дремлющим под урчание океана, чудовищем. Деревья в прилегающем к нему парке, с лоскутами тумана в ветвях, могли сойти за сказочных великанов, охраняющих сонное чудовище. Вокруг царила безмятежная тишина, нарушаемая шорохом волн о берег.
Но и ночь и тишина вокруг были обманчивы. Внутри замка кипела жизнь. Его многочисленные коридоры и комнаты были ярко освещены. Дерек Райн в сопровождении Алекс Моро и Ника Бойла «летел» по коридору. Он был собран и готов к работе. Впрочем, как и всегда:
-Лондонскому дому нужна твоя помощь, Алекс. Документы доставят утром.
Алекс кивнула, спеша за боссом:
-Прекрасно.
Коридор повернул, и все трое вошли в библиотеку.
-Электрическая аномалия, которую я заметил вчера на карте, за ночь увеличилась.
Одним движением руки Ник развернул перед Дереком и Алекс карту, указав нужную точку на ней. Усевшись в кресло, Дерек внимательно изучил ее. Качнул головой:
-Да, Ник. Но возможно, что это просто лесной пожар.
Ник не стал спорить:
-Возможно, но посмотри на это.
Поверх карты Ник положил лист бумаги с изображением мужчины и громким заголовком: «Брат пропавшего мальчика рассказывает удивительную историю».
Недоуменный взгляд Дерека заставил Ника пояснить:
-Тоже место 50 лет назад. Мальчик видел, как его брат исчез вместе с целой колонией, которая якобы никогда не существовала. Брата больше не нашли.
Дерек приподнял одну бровь:
-И ты решил найти его через пол столетия? Почему?
Простой вопрос немного смутил Ника:
-Дело не только в этом мальчике. Я собрал немало свидетельств об этой пропавшей колонии…
Перед Алекс и Дереком легла кипа бумаг:
-…и мифов, которые ее окружают. Я хочу туда поехать.
Дерек задумчиво воззрился на молодого друга. Он знал, если Ник что-то решил – отговаривать его было бесполезно. Да и не делал Ник Бойл ничего просто так, забавы ради. Значит, было в этом месте что-то действительно загадочное, чем простая газетная статья. И еще, работая в Наследии, Дерек приучил себя доверять своей интуиции и интуиции тех, кто рядом. Очень часто именно интуиция спасала человеческие жизни.
-Хорошо. Но ты поможешь мне кое с чем…
Ник тоже хорошо знал Дерека. И если уж Дерек о чем-то просил, то это не было пустяком. Парень чуть склонил голову, давая свое согласие на любую просьбу Дерека.

Небольшой особняк Рэйчел Корриган был погружен в темноту, и только свет, отбрасываемый уличным фонарем, освещал стены комнат с семейными портретами. С фотографий улыбались Патрик и Коннор, Кэтрин и сама Рэйчел. Но как давно это было. Казалось, совсем в другой жизни. Когда они были счастливы и едины. Такими они и останутся, но лишь на семейных фотографиях. Всего год назад один краткий миг разделил жизнь Рэйчел на ДО и ПОСЛЕ.
ДО – семейное, тихое счастье с любимым человеком в окружении детей. Любимая работа. Друзья. Пикники по выходным.
ПОСЛЕ – фотографии на стенах, воспоминания, да бутылка коньяка. Да, еще работа, уже не любимая, но помогающая, хоть и слабо заглушить боль потери. Да еще мир, в который затащил Рэйчел Дерек Райн, посланный ей то ли на счастье, то ли на погибель. Последние события показали скорее второе, чем первое.
-Привет, это офис Рэйчел Корриган. Вы знаете, что делать после звукового сигнала, поэтому делайте это.
Аппарат тихонько щелкнул, моргнул красной лампочкой, и автоответчик заговорил мужским голосом:
-Рэйчел, это доктор Стоун. Ты не пришла ни сегодня, ни вчера. Ты в порядке? Позвони мне.
Щелкнув еще раз, аппарат отключился, но так и не дождался реакции хозяйки. А она, молча, смотрела на него, и не хотела выходить из мира ДО, куда пыталась вернуть себя с помощью алкоголя. После всего пережитого в Коннемаре, после того, что она увидела в замке Дерека, разум женщины отказывался воспринимать мир как раньше, в цвете и простоте. Разум вообще отказывался что-либо воспринимать. Душа не отставала от него, воздвигнув защитный барьер. А память все никак не могла успокоиться, подсовывая кошмарные воспоминания о призрачной надежде вернуть то, что было ДО. И о боли разочарования.
Отдав Кэтрин на попечение Эмили, Рэйчел замкнулась в себе, сначала честно пытаясь разобраться со всеми свалившимся на нее бедами, а потом, махнув рукой и послав к черту всех и вся, начала заливать обреченность спиртным. Хотя, если честно, и оно помогало слабо, добавляя ко всему прочему еще и головную боль.

Решив все текущие на сегодня дела, Дерек отпустил Алекс, а сам вместе с Ником отправился в рабочий кабинет. Просьба, с которой он хотел обратиться к парню, была более чем деликатной, но почему-то Дерек был уверен, что с ней справится именно Ник. Дерека беспокоило состояние Рэйчел. Закончив дело Деймона Балларда, она уехала к себе домой и отрешилась от всего мира. Дереку не на словах очень хорошо было знакомо это состояние, когда привычный мир рушится, а на его месте возникает абсолютно новый, пугающий, с призрачным будущим. Он знал, что одними разговорами вытащить Рэйчел из депрессии не получится. Ее нужно было основательно встряхнуть. А что значит, в понимании Дерека Райна, основательно встряхнуть? Естественно, «загрузить» новым делом, желательно умеренно-мистическим. Именно с этим Ник и должен был ему помочь.
По дороге в кабинет Дерек вкратце изложил ему суть дела и теперь смотрел на друга с надеждой:
-Я несколько раз говорил с ней.
Удивленный взгляд Ника заставил Дерека поправить самого себя:
-Пытался. У меня ничего не вышло.
Дерек распахнул дверь кабинета, пропустив Ника вперед. Он умолчал, что все его попытки поговорить с Рэйчел, пресекались последней «на корню»: к телефону она не подходила, а когда Дерек приехал к ней домой, вежливо попросила оставить ее в покое.
Примостившись, по своему обыкновению, на краешке стола, после того как Дерек устроился в кресле, Ник качнул головой:
-Что ж, я попробую, хотя, не знаю, получится ли у нас что-нибудь. Что, если будет только хуже?
Дерек откинулся на спинку стула:
-Если бы я думал, что это может причинить вред, то никогда бы этого не потребовал, но, возможно, это поднимет Рэйчел на ноги, а если нам повезет, то она может стать членом Наследия.
Ник слегка улыбнулся, ему бы не помешала тотальная уверенность Дерека:
-Как скажете, шеф.

Когда Ник подъехал к дому Рэйчел, было раннее утро. На небе не было ни единого облачка, и день обещал быть теплым и солнечным. В такой день особенно хочется жить, радоваться всему, что попадется на глаза, улыбаться миру.
Оставив машину на подъездной дорожке, Ник прошел в дом, дверь почему-то была открыта. И если на улице был яркий свет, в доме царили тишина и сумрак. Солнечные лучи едва пробивались сквозь полуоткрытые жалюзи. На миг Нику показалось, что из дома ушла жизнь. Веяло здесь какой-то безысходной тоской. Ник невольно поежился. Все было намного серьезнее, чем он предполагал.
Хозяйка нашлась в одной из комнат. Вид Рэйчел поразил Ника. Он видел ее, отважно защищавшую дочь от демона, видел, как самоотверженно она помогала спасать юного Майкла Балларда, и увидел ее сейчас. С потухшими глазами, с обреченностью на лице и болью в душе. Жалость мелькнула в глазах Ника. Как стремительно быстро ломались сильные люди. Пройдя огонь и воду, отдав себя полностью, без остатка другим, они гибли от беспомощности перед собственными бедами и терзаниями, свалившимися на них. А еще, они погибали от равнодушия реального мира. Дерек был прав, Рэйчел нужна была встряска. И основательная.
Беседа получилась по душам. Рэйчел «созрела» для того, чтобы поделиться своей болью с кем-нибудь. Она была рада, что этим кем-нибудь оказался Ник. С ним она чувствовала себя более свободно, чем с Дереком или с Алекс. Может быть, Ник более открыт для общения, чем кто бы то ни был из ее новых друзей? А может быть дело в ней самой. В данный момент Рэйчел не знала ответа на этот вопрос. Да собственно, это и не было столь важно.
Устроившись в кресле, она внимательно выслушала Ника,однако, изложенная им суть дела не вызвала у нее особого восторга:
-И я должна поверить, что все это ради какой-то высокой цели?
Ник, едва заметно улыбнулся:
-Тяжело сразу же анализировать события, которые происходят в жизни. На это нужны недели, иногда, вся жизнь. Но и она не дает гарантий.
Рэйчел по-другому взглянула на Ника. Он всегда ей казался человеком действия, не склонным к философским размышлениям. От него она ожидала скорее каких-то действий, нежели таких вот высказываний.
Рэйчел «горько» усмехнулась:
-Может, на футболке это напечатаешь?
Проблеск чувства юмора говорил, что все не так безнадежно, как казалось. Глаза Ника задорно блеснули:
-Слушай, ты же у нас психиатр. У меня ответов нет. Но скажу одну вещь: ты не единственная, кому пришлось пройти через такое. Каждый из членов Наследия когда-то переживал подобное испытание. Когда душу выворачивает наизнанку. Но мы делаем это снова, потому что это важно. И мы это можем.
Рэйчел тяжело вздохнула. Ник был прав. Сто раз прав. Не ей одной пришлось пережить потерю любимых, попасть в кошмарный «переплет» и жить дальше. Ник был прав, что она может и должна помогать людям. Она умеет это делать. Ник был прав.… Но ей нужно было время. Время, чтобы все расставить по местам. Время, чтобы победить свой страх.
Ник чуть склонил голову:
-Что тебе терять?
-Мою жизнь.
На глазах Рэйчел блеснули слезы, нервный смешок вырвался из самых глубин измученной души. На Ника смотрела растерянная и испуганная женщина. И ей так была нужна помощь. Вот только просить о ней не будут сильные люди. Они никого не хотят обременять своими проблемами и болью, надеясь, что справятся сами. Зачастую - не справляются. И тогда близким остается искренняя улыбка с фотографии на могильной плите.
Ник понял. Он сам был таким. Да и все, кто работал с Дереком, были такими же: сильными и гордыми, и в то же время слабыми в своей силе и беспомощными в собственной гордости.
-А, может, это поможет вернуть тебе ее?

Машина Ника неслась по пустому шоссе. С одной стороны были видны горы с вершинами, покрытыми снегом. С другой стороны – лес. Все это быстро проносилось мимо. Свет фар автомобиля отражался на мокром асфальте. Водитель и пассажир молчали, думая каждый о своем.
Нику удалось убедить Рэйчел начать жить. Не забыть то ДО, что у нее было. Не забыть то ПОСЛЕ, что тоже уже случилось, а просто начать жить. Ради себя. Ради Кэтрин. Ради тех, кому она могла помочь, присоединившись к Наследию.
Сейчас она сидела на соседнем сидении и просто смотрела на серую ленту дороги. Память успокоилась, и не подсовывала страшные картинки прошлого. Душа перестала болеть, только легкая грусть окутывала ее. Он не донимал ее разговорами, понимая, что она должна во всем разобраться и принять окончательное решение сама. Ему оставалось лишь надеяться, что Дерек окажется прав, и их нынешнее дело «выдернет» Рэйчел Корриган из депрессии.
Вскоре они остановились у очередной заправочной станции. Ник с радостью вылез из машины. Он безумно любил автомобили, но был рад вылезти из-за руля и немного размяться.
Вокруг стояла тишина, и не было ни души. Воздух был напоен свежестью, такого никогда не будет в городах. И даже на их острове воздух был другим, свежим, но соленым. Там воздух пах океаном, здесь – лесом.
Вдохнув полной грудью, Ник не торопясь направился к заправочной колонке:
-Это последняя на пути. Нужно заправиться.
Он оглянулся на Рэйчел, вышедшую следом и разминавшую затекшие ноги. Она ничего не ответила, любуясь солнечными лучами, пробивавшимися сквозь кроны деревьев. Она наслаждалась тишиной.
Ник едва заметно улыбнулся, перед ним была та Рэйчел, с которой он познакомился в Коннемаре – сильная и волевая.
-Чем я могу помочь вам?
Ник и Рэйчел одновременно обернулись. Перед ними стоял мужчина. Несмотря на свои годы, а было ему лет 60, он выглядел крепким, с мускулистыми руками, привыкшими к физическому труду. Темные глаза внимательно и чуть настороженно смотрели на приезжих.
Рэйчел улыбнулась:
-Привет. Это – Хансфорд?
-До сих пор был он.
-Нам нужен бензин и немного помощи.
-Какой помощи?
Ник чуть склонил голову:
-Вы знаете Сэма Макалистера? Ему должно быть сейчас под 60. Его брат исчез, когда они были еще детьми.
Благостное расположение мужчины исчезло. Он насторожился. Взгляд темных глаз стал колючим:
-Такие истории не приносят ничего, кроме проблем. Я себе голову такой ерундой не забиваю. Это все?
Ник пожал плечами:
-Тогда подскажите нам, куда ведет эта дорога.
Он кивнул в сторону грунтовой дороги, уходящей в сторону от основного шоссе.
-В 20 милях отсюда есть долина, но там вы ничего не найдете. Почти никто и никогда не ездил так далеко, только охотники, а вы…
Мужчина окинул Ника испытывающим взглядом, а потом иронично закончил:
-…не охотник.
Ник ухмыльнулся. Его вежливо, но все-таки послали. Он протянул мужчине купюру:
-Хочу проверить свои новые туристические ботинки.

Свернув на грунтовую дорогу, Ник прибавил газу. Машина шла легко и ее пассажирам только, и оставалось, что любоваться лесом, мелькавшим за окнами. Примерно миль через 20, как и говорил мужчина, дорога закончилась, уткнувшись в еле заметную тропинку, убегавшую в непроходимые заросли.
Припарковав машину в стороне от дороги, Ник достал из багажника рюкзак со снаряжением и запер автомобиль. Дальше им предстояло идти пешком.
Тропинка привела в лес, где деревья стояли плотной стеной, заслоняя своими громадными кронами небо. Ближе к земле стволы могучих деревьев были покрыты густым мхом. Солнцу очень редко удавалось пробиться сквозь деревья и добраться до земли, поэтому в лесу было влажно и сумрачно. А сегодня, словно лес не хотел пропускать чужаков вглубь, с неба сыпал мелкий, противный дождь, развозя под ногами путников скользкую грязь.
Несмотря на все препятствия, чинимые природой, Ник и Рэйчел героически продвигались вперед. Где-то сбоку слышался шум воды. Если судить по нему – это была речка и довольно таки широкая и быстротечная.
Перепрыгивая через пни и взбираясь следом за Ником на очередной пригорок, Рэйчел умудрялась на ходу рассматривать карту. На миг она остановилась:
-Знаешь, мне было бы полезно больше знать о том, что мы ищем.
Она махнула картой в воздухе:
-Что именно значит этот значок на карте?
Ник даже не замедлил шаг:
-Здесь что-то происходит. Аномальный выброс электрической энергии. Может это что-то значит, а может, и нет. Мы просто должны проверить это.
Догоняя Ника и обдумывая на ходу его объяснения, Рэйчел поинтересовалась:
-Тебя научили этому в отряде морских котиков?
Парень кивнул:
-Вместе с остальным.
-С чем именно?
-Как убивать людей.
Внезапно остановившись, Ник приложил палец к губам:
-Тихо.
Он прислушался, обводя взглядом лес. Сквозь шум воды ему послышался колокольный звон.
Рэйчел тоже прислушалась, но так ничего и, не услышав, продолжила прерванный разговор:
-Я уверена, это очень полезно.
Взмахом руки Ник заставил ее замолчать, вновь насторожившись. Во взгляде мелькнула тревога. Интуиция говорила, что они пришли туда, куда стремились попасть. Он осмотрелся. Сбоку от них, за деревьями, виднелся большой деревянный мост. Не отрывая от него взгляда, Ник спросил:
-Послушай, этот мост отмечен на карте?
Сверившись с картой, Рэйчел удивленно покачала головой:
-Нет.
Интуиция не подвела его и на сей раз.

Мелкий моросящий дождь превратился в настоящий ливень, когда Ник и Рэйчел ступили на мост. Это было хотя и старое, но довольно крепкое сооружение, перекинутое через неширокую, но шумную речку. На противоположной стороне моста был все тот же темный лес, стоящий плотной стеной. Все указывало на то, что поиски окончательно должны завершиться именно на той стороне. Не раздумывая, Ник и Рэйчел ступили на мост.
Двигаясь вперед, они быстро достигли его середины. И здесь Ник почувствовал что-то необычное. Ему показалось, что они прошли через какое-то невидимое глазу препятствие. Все чувства обострились. На душе стало как-то тяжело. Нику захотелось все бросить и повернуть назад. Бежать от этого моста и маячившего впереди леса, чем дальше, тем лучше. Чувство сохранения вопило: «Не ходи!!!» Чертыхнувшись про себя, Ник обернулся назад. Позади никого не было.
В голове промелькнула мысль, что если они сейчас и повернут назад, то не смогут уйти. Их просто не выпустят. Ему казалось, что они уже переступили границу, отделявшую мир реальности от мира иллюзии. Но почему-то Нику не захотелось проверять эту теорию. Он добрался туда, куда хотел и теперь должен был разобраться, что же здесь происходит. А как выбраться отсюда, они будут думать потом.
Тряхнув головой, Ник кинулся догонять Рэйчел, которая, кажется, ничего не заметила, и продолжала идти вперед, как ни в чем ни бывало.
Добравшись до конца моста, Ник и Рэйчел очутились в таком же темном лесу, как и там, откуда они пришли. Он также стоял непреклонной стеной, закрывая кронами деревьев небо и защищая свои владения от солнца. Здесь не было дождя. Ему на смену пришел туман, окутывавший деревья, словно мягким покрывалом. К счастью, лесные заросли быстро закончились и Ник и Рэйчел оказались у высокого деревянного забора, с массивными открытыми настежь воротами. Осторожно заглянув внутрь, они впервые минуты онемели.
Перед ними было поселение, от которого за версту веяло стариной. Деревянные дома, крыши которых были накрыты соломой, стояли неподалеку друг от друга. Между ними вились утоптанные тропинки, на которых кое-где были брошены доски. Вокруг не было ни души.
Немного постояв и осмотревшись, Ник и Рэйчел пошли вперед. Тут и там горели костры, валялась разная утварь. У домов стояли деревянные бочки, лестницы, телеги, груженые травой. Все это было из другой, давно прошедшей жизни. И можно было подумать, что кто-то так и не смог распрощаться с благословенным веком 18, застряв в межвременьи навсегда, не приняв век 20 с его развитыми технологиями, и предпочтя космическим ракетам спокойствие первозданной природы.
Вокруг не было видно ни одного человека. Но люди все-таки где-то были. Издалека слышался монотонный голос:
-Господь сказал тем, кто сохранил веру: пусть никто не сомневается, что….
Рэйчел и Ник пошли в ту сторону, откуда доносился голос. А доносился он из самого большого дома в этом странном селении. При ближайшем рассмотрении это оказалась самая настоящая церковь. Ее не венчали золотые купола и красивые мозаичные витражи. Она не была величественной и подавляющей все вокруг. Она была обычным домишкой с окнами, кое-где заколоченными досками. Но это была именно церковь. Свидетельством этому служил колокол, стоявший рядом с ней на небольшом возвышении под деревянной крышей. Свидетельством этому была доносившаяся изнутри проповедь:
-…все, кто несет на себе следы греховной жизни…
Осторожно Ник и Рэйчел вошли внутрь и замерли, с любопытством осматриваясь по сторонам. Они находились в довольно большой, полутемной комнате, в которой окна, при ближайшем рассмотрении, действительно были забиты досками, а те, что все же пропускали дневной свет, были без стекол. Центр комнаты заставлен деревянными скамьями, с сидящими на них людьми. Насколько мог заметить Ник, среди них не было ни одного ребенка и старика. У противоположной стены комнаты, прямо перед скамьями находилось некое возвышение, игравшее, судя по всему, роль алтаря. Там стоял высокий седовласый мужчина в одежде священника. Ник чувствовал его внутреннюю силу. Такой способен вести за собой любого и это подтверждала паства, внимавшая проповеднику затаив дыхание. Но кроме внутренней силы, Ник ощутил еще что-то, что противоречило самой проповеди. Прислушавшись и присмотревшись более внимательно, Ник понял, что это. Взгляд преподобного и его голос. Взгляд был колючим, холодным, мертвым. Голос, наоборот, звучал мягко и завораживающе. Он гипнотизировал, не отпускал. Это противоречие насторожило Ника. Все было не так безобидно, как могло показаться со стороны. Ник обернулся к Рэйчел. Она стояла рядом и очень внимательно вслушивалась в слова пастора.
-…в земном, нечистом мире не войдут в мое царство, но те,
Пастор развел руки в стороны, словно хотел обнять всех присутствующих:
-…кто видит свет, когда-то унаследуют царствие, одаренное божественным пламенем.
Последние слова он произнес почти шепотом.
На какой-то миг Нику показалось, что он попал на грандиозное театральное шоу. Сейчас раздадутся аплодисменты и все закончится. Развеется таинственность и все они окажутся в большом и шумном Сан-Франциско, разойдутся по своим делам, и все увиденное здесь будут вспоминать как небольшое приключение. Вот только все это не было шоу. Это существовало в действительности, нарушая все законы природы. И Ник пришел сюда, чтобы разобраться, что к чему, а значит, шумные улицы Сан-Франциско подождут.
Выдержав паузу, преподобный повернул голову в сторону чужаков:
-Приветствую, друзья.
Десятки настороженных глаз, словно следуя неслышимому зову преподобного, дружно повернулись в сторону чужаков. На Ника и Рэйчел смотрели серьезные лица. Ни одной улыбки и ни одного приветственного кивка. Все лица были сосредоточены, а взгляды словно оценивали, взвешивали. И Ник и Рэйчел почувствовали себя неуютно.
-Добро пожаловать в Новый Эдем.
Рэйчел натянуто улыбнулась. Ник даже и не пытался изобразить любезность.
-Я – преподобный Абрахам Хокингс.
Пастор склонил голову, тем самым, приветствуя незваных гостей.
По церкви пронесся легкий ветерок.
Рэйчел обеспокоенно повернулась к Нику. Тот настороженно смотрел на пастора. Для преподобного такой взгляд Ника Бойла не сулил ничего хорошего.

На поселение опустилась ночь. Это была самая тихая и темная ночь в жизни Ника и Рэйчел. До них доносился лишь тихий стрекот цикад, да треск костра, разложенного в двух шагах от церкви. И все. Больше никакого шума. Цивилизация напрочь отсутствовала в этом месте. Здесь не было электричества, не работали сотовые телефоны. Не было ни телевизоров, ни стиральных машин. В общем, не было ничего, к чему привык и без чего не мог существовать современный человек.
Комната, в которой совсем недавно проходила проповедь, теперь превратилась в большую трапезную. Люди без суеты рассаживались за столы: мужчины - за один, женщины - за другой. У Ника сложилось впечатление, что каждый здесь четко знал свое место и дело. Гостю было предложено место справа от преподобного, сидящего во главе «мужского» стола. Рэйчел разместили за столом женщин.
Утварь на столе, как и все вокруг, была самой простой и самодельной. Глиняные кувшины с самодельным же вином, деревянные миски, деревянные ложки. Не было ни вилок, ни ножей. Еще одна странность.
Комната освещалась свечами. Они были расставлены везде: на столах, закреплены по стенам. Их свет слабо разгонял тьму, а порой и наоборот, сгущал тени, добавляя еще больше таинственности и без того мрачной обстановке.
Все это Ник успел заметить, пока Абрахам наполнял его кружку вином:
-У нас бывает так мало гостей, что мы уже забыли, как следует их принимать.
Ник кивнул:
-Вовсе нет. Вы очень гостеприимны. Спасибо. Но уже поздно, а мы с Рэйчел не хотим навязываться. Мы пойдем.
Преподобный одарил парня снисходительным взглядом:
-Мир за вами полон беспорядка, друг мой. Там правит Сатана, а повсюду людей охватывает смятение.
-Все не так уж и плохо.
-Здесь мы отреклись от мира, исполненного человеческих слабостей, чтобы построить мир, подобный царствию божьему.
В глазах Ника появилась тоска. На его пути уже попадались люди, подобные преподобному Хокингсу. Они пытались переделать мир по своему образу и подобию, и ничто не могло остановить их. Это были фанатики, искренне верящие только в свою правоту, навязывающие только свое видение мира.
Ник усмехнулся:
-Первый шаг – избавиться от ножей и вилок.
Абрахам рассмеялся, подняв вверх ложку:
-Приспособление. Это не более чем приспособление. У дьявола есть тысячи способов сбить человека с пути праведного.
Ник еще раз убедился в своем предположении насчет фанатизма преподобного.
За столом воцарилось молчание. Люди сосредоточенно поглощали пищу, и казалось, ничто не могло отвлечь их от этого занятия.
Рэйчел сидела за соседним столом вместе с женщинами и украдкой рассматривала их. Они, как и мужчины, ели молча, сосредоточенно смотря в свои миски. Почти все они были молоды. Все, как и мужчины одеты в одежду старинного покроя. Как могла предположить Рэйчел, примерно 18 века. Многие из них носили чепцы. Взгляды женщин были какими-то отрешенными, в глазах не было «искорок». На миг Рэйчел показалось, что жизнь покинула их, как говорится, душа «ушла», оставив пустые оболочки, которые уже не в состоянии воспринимать жизнь такой, какая она есть, со всеми радостями и печалями. Все они словно чего-то ждали. И уже очень давно.
Рэйчел усмехнулась про себя: придут же в голову такие мысли. Наверное, отголосок ее собственной депрессии.
Она съела пару ложек предложенной пищи, кстати, вкусной, оторвалась от своей миски и, окинув взглядом сидящих женщин, улыбнулась. Пора было налаживать отношения:
-Так сколько же вас здесь живет?
Ответом ей была тишина, словно никто не услышал вопроса. И только молодая девушка с темными волосами и большими, выразительными глазами мельком взглянула на Рэйчел:
-Все перед вами.
Рэйчел не смутило всеобщее молчание. Она была рада и единственной собеседнице. Вспомнив о своей профессии, Рэйчел задала следующий вопрос:
-А откуда вы приехали?
Собеседница Рэйчел неопределенно пожала плечами:
-Из разных городов: Корнуэл, Эдинбург, Бостон.
Девица попалась не очень разговорчивая, и как догадывалась Рэйчел, не по своей воле. Обстановка за столом была более чем напряженной. Но Рэйчел нужна была информация, и она собиралась получить ее даже, несмотря на открытое недоверие и настороженность сидящих рядом женщин:
-Как давно это было? И как вы сюда попали?
-Отведай посланное богом!..
От резкого окрика девушка испуганно вздрогнула и, опустив голову, замолчала, так и не успев ответить на последние вопросы. Обернувшись, Рэйчел наткнулась на гневный взгляд женщины средних лет, в аккуратном чепце на голове. Забыв о еде, она гневно сверлила их взглядом:
-Болтливый язык – орудие Дьявола.
Тишина вновь накрыла стол, лишь глухой стук ложек о миски нарушал ее.

-Как вы нашли нашу колонию?
Абрахам Хокингс, чуть наклонив голову, внимательно смотрел на Ника:
-Мы шли через лес и услышали колокольный звон.
Преподобный поднял вверх указательный палец:
-Вы должны признать, что вас направила сюда рука проведения.
И немного помолчав, добавил:
-Даже желудь не упадет с дерева, если так не было предназначено.
Ник встал из-за стола:
-Этот упал, преподобный.
Улыбка исчезла с лица Абрахама Хокингса. Взгляд стал колючим. Парень был не так прост, как казалось.
-Что ж, наша машина довольно далеко. Мы, наверное, пойдем.
-Боюсь, я не могу этого позволить.
Ник удивился:
-Прошу прощения?
-Этот лес темный и густой, друг мой. Надвигается буря. Останьтесь здесь, с нами, на одну ночь, в колонии.
Улыбка вновь сияла на лице пастора:
-Я настаиваю.
Ник понял. Что уйти отсюда так просто, как вошли им не удастся. Но сдаваться парень не привык:
-Очень любезно с вашей стороны, но я обещал Рэйчел, что сегодня, же она будет дома. Ее дочь осталась одна.
Преподобный грустно вздохнул, всем видом показывая, что ему бесконечно жаль:
-Это обещание останется невыполненным.
Очень не хотелось Нику ввязываться в драку. Он еще не до конца разобрался, что же здесь происходит. Кто такой на самом деле этот преподобный, откуда здесь взялись все эти люди, да и само поселение, не отмеченное ни на одной карте местности. У него были только мифы, легенды и предания, а Нику нужна была информация. Да и не решила бы драка ничего. Во-первых, перевес сил был на стороне жителей колонии. А во-вторых, он здесь был не один.
Немного подумав, он пошел на компромисс:
-Пусть решает Рэйчел.
Преподобный мило улыбнулся:
-Ее уже уговорила сестра Эстер.
Обернувшись, Ник увидел умиротворенную Рэйчел за соседним столом. От ее душевных терзаний не осталось и следа. Взгляд загнанного зверя, еще недавно бывший у нее в глазах, исчез. Теперь там светилась надежда на лучшее. Душа не металась в терзаниях и поисках.
Ник не верил собственным глазам, но доверял Рэйчел. Она никогда не обманывала дочь, а он старался не лгать друзьям, значит, сейчас была веская причина, чтобы нарушить все данные слова. Неужели ей что-то удалось узнать?
Ему ничего не оставалось, как принять приглашение преподобного Хокингса.
Ужин закончился. Все начали подниматься из-за столов, расходясь по своим домам. На какое-то время Ник потерял Рэйчел из вида. Осмотревшись, он не увидел ее среди местных жителей. Где-то в глубине души парня начала подниматься паника. Убедившись, что в комнате Рэйчел нет, он выскочил на улицу. Паника отступила. Ник увидел, как Рэйчел шла рука об руку с одной из прихожанок. Из груди парня невольно вырвался вздох облегчения.
-Рэйчел!
Он спешно подошел к женщинам:
-Простите.
Эстер, а это она провожала Рэйчел, насупившись, осталась стоять на месте, пристально сверля Ника взглядом, когда он отвел подругу в сторону:
-Ты согласилась?
-Все так странно. Думаю, у нас нет выбора. Не правда ли?
Она вопросительно взглянула Нику в глаза.
-Выбор есть всегда.
Рэйчел кивнула:
-Ты позвонил в Наследие?
-Мобильники не работают. Я вернусь к бензозаправке и позвоню оттуда.
-Позвони Эмили, пусть передаст Кэт, что я ее люблю и вернусь завтра.
-Без проблем.
Разговор прервала Эстер, у которой закончилось терпение ждать. Она заботливо взяла Рэйчел под руку и кивнула Нику:
-Хорошо тебе выспаться.
А потом потащила Рэйчел за собой. Стараясь не споткнутьс

Эстер проводила Рэйчел в дом, где ей выделили отдельную комнату. Убранство было скудным, как и все в этом месте: кровать, тумбочка, табурет, старая прялка. Вот, кажется и все. Тут же Рэйчел дали одежду, такую же, как носят все женщины колонии: легкую сорочку, отделанную кружевами ручной работы и домотканое шерстяное платье. Очень скоро Рэйчел пожалела, что на ней нет ее свитера и брюк, которые, зачем-то Эстер забрала с собой.
В комнате было очень холодно. Отопление здесь отсутствовало полностью, да к тому же окно было без стекла. Его просто забили досками, и в комнате был невыносимый сквозняк. Дрожа от холода, Рэйчел попыталась открыть дверь. Но оказалось, что та заперта снаружи. У Рэйчел создалось впечатление, что ее определили не на ночлег, а заперли в полублагоустроенной тюрьме. Не желая с этим мириться, Рэйчел попыталась оторвать доску, которой было забито окно. Бесполезно. Прибили на совесть.
Пока женщина раздумывала, как же ей быть, дверь скрипнула. Она обернулась. В комнату вошла девушка. Та самая, что разговаривала с ней за столом. В руках она несла лампу.
Рэйчел поежилась не столько от холода, сколько от создавшегося положения, в которое она попала:
-В чем дело? Почему меня заперли?
Подняв лампу повыше, девушка тихо проговорила, полностью проигнорировав вопросы Рэйчел:
-Мне нужно поговорить с вами.
Рэйчел кивнула в сторону окна, вздрогнув уже от холода и пытаясь хоть как-то закутаться в свое новое одеяние:
-Окна не застеклены и здесь ужасно холодно.
Гостья пристроила лампу на тумбочке:
-Преподобный говорит, что видеть свое отражение, значит потакать гордыне.
Пристроив лампу, девушка уселась на табурет. Рэйчел усмехнулась:
-Что ж, кое в чем он прав.
Настороженный взгляд карих глаз смотрел на Рэйчел:
-Скажи, как ты сюда попала?
Рэйчел переспросила, не сразу поняв вопроса:
-Как я сюда попала?
Она подошла ближе к гостье:
-На самолете мы долетели до Кристалл Лейк, заехали в горы, а когда дорога закончилась…
Глаза девушки становились все больше и больше. По недоумению, светившемуся в них, Рэйчел поняла, что говорит что-то не то:
-…шли пешком.
Последние слова она произнесла уже не так уверенно.
-Вы смогли войти в город?
-Да.
Рэйчел все никак не могла понять, что так удивляет ее собеседницу.
-А за границами города мир до сих пор – заброшенная пустыня?
Вот теперь удивилась Рэйчел:
-Прошу прощения?
-Миссия еще не пришел? Земля до сих пор опустошенное поле боя, полное пламени и страданий?
Наконец до Рэйчел дошло. Она вздохнула:
-Это вам преподобный рассказывает?
Ответом ей стали тишина и выразительный взгляд карих глаз. Рэйчел тряхнула головой, с трудом подбирая слова:
-Слушай… мир… действительно не очень мирный, но Армагеддона там нет. Лично я живу совершенно обычной жизнью.
Рэйчел усмехнулась про себя. Если уж у нее совершенно обычная жизнь, то, что же переживают другие!?... И немного подумав, она уточнила:
-Большую часть времени.
Невидящим взглядом ночная гостья смотрела куда-то вдаль, пытаясь осознать услышанное. Неужели все, о чем говорил преподобный - ложь?! И пропавший Эзра был действительно прав? Но зачем? Ради чего? И что теперь делать дальше? Все эти вопросы пронеслись в голове молодой девушки, но она так и не смогла найти ни одного ответа на них.

Осторожно подойдя к перилам, Ник глянул вниз. Оставив свои вещи в отведенной ему комнате, он вышел на разведку. Ни преподобный, ни жители колонии не внушали ему никакого доверия. Это, во-первых, а во-вторых, служба в армии и работа в Наследии приучили не доверять чужакам вообще.
Два парня, приставленные к нему преподобным, а в том, что это его охрана, Ник уже не сомневался, устроились у лестницы. То как они вели себя, показывало, что им было не ведомо существование не только специальных военных подразделений, но и военного дела вообще. Молодцы вели себя спокойно и расслабленно, полностью уверенные в собственной непобедимости и защищенности:
-Его судьба в руках преподобного и преподобный сказал, что он пройдет суд завтра.
Сказанное не очень походило на радужные перспективы. Так же осторожно Ник отступил в тень коридора, уже зная, что он не станет дожидаться наступления утра, чтобы уйти из колонии. Ни одна половица не скрипнула под его ногами.

Рэйчел видела, что Сара, так звали ее ночную гостью, не верила ей. Она покачала головой:
-Это невозможно. Или ваш преподобный заблуждается, или…
Сара перебила ее, вскочив с места, она нервно заходила из угла в угол:
-Послушай, осталось два дня. Мы едины, и когда преподобный увидит, что пора наследовать землю…
Рэйчел приблизилась к гостье:
-Хорошо, Сара. Успокойся. Что случится в ближайшие два дня?
-Если вы с другом до этого срока не уедите…
Рэйчел перебила ее:
-Но мы уедем. Собираемся уехать завтра утром. Сара, ты можешь отправиться с нами, если хочешь.
На Рэйчел смотрели обреченные карие глаза, в глубине которых начинала теплиться надежда на что-то:
-Как? Как вы покинете колонию?
Рэйчел улыбнулась:
-Так же как и пришли – по мосту.
Сара опустила голову, надежда в глазах потухла:
-Я думала, вы знаете путь…
Она быстро шагнула к двери:
-Мне надо идти.
Стремительно выскочив из комнаты, Сара оставила Рэйчел в недоумении и одиночестве.
-Он вылез через окно.
Парочка молодцев с обрывками веревки виновато стояла перед преподобным Хокингсом.
-Я же приказывал вам следить за ним, дураки.
В голосе преподобного звенел гнев. Он подошел к окну, через которое, предположительно, сбежал их гость. На подоконнике лежал обрывок веревки, а за окном простиралась молчаливая ночь.
Абрахам Хокингс задумчиво всмотрелся в темноту, словно пытаясь проникнуть сквозь ее покров. Он не переживал, что парень сбежал. Он просто знал, куда тот пойдет. Отсюда была одна-единственная дорога.
Преподобный оторвался от созерцания ночи и осмотрел комнату. В углу валялись так и не распакованные вещи Ника. Осторожно, двумя пальцами, Хокингс откинул клапан одного из карманов рюкзака. Отбросил в сторону, лежавшую сверху карту, покопался в ворохе одежды. На свет божий появилась зажигалка. Повертев загадочный предмет и так и эдак, преподобный откинул крышечку и крутанул колесико. Веселый огонек заплясал на металлическом кончике странной вещицы. На миг преподобный зачарованно уставился на пляшущее пламя. А потом в ужасе бросил зажигалку на пол:
-Дьявольское отродье.
Парни дружно шарахнулись в сторону.
Преподобный Хокингс, выходя, махнул рукой в сторону разбросанных вещей:
-Соберите это.

Ник бежал по темному лесу, стараясь как можно быстрее добежать до моста. Перепрыгивая через кочки и ямы, он не мог не думать о Рэйчел, о том, что оставил ее один на один с Хокингсом. Рэйчел, конечно могла постоять за себя, если что, но на душе все равно было тревожно.
Вскоре показался мост. Сил у Ника прибавилось, и последние метры он преодолел за считанные секунды. Парень остановился перевести дух. Вокруг царила странная тишина. А впереди маячила противоположная сторона леса.
Ник шагнул на мост, идя с каждым шагом все быстрее и быстрее, а потом побежал. Казалось, пара минут, и он доберется до противоположной стороны, где рукой подать до цивилизации. Один звонок Дереку, и можно вернуться за Рэйчел. С каждой минутой Ник бежал все быстрее и быстрее. Ну, или ему так казалось. Он выбился из сил, а заветная противоположная сторона леса так и не приблизилась ни на йоту. Наоборот, Нику казалось, что с каждым рывком, каждым шагом такой желанный берег не приближался, а отдалялся все дальше и дальше.
Начался дождь. Сами небеса старались не дать ему уйти, а может, и оплакивали жалкую попытку человека убежать от того, от чего в принципе убежать было нельзя.
В полном изнеможении Ник остановился. Пот вперемешку с дождем стекал по его лицу. Дыхание сбилось.
-Он здесь!... Сюда!...
Ник обернулся. В темноте леса маячили огни. И они неумолимо приближались к мосту. А вскоре послышался треск веток и приглушенный топот ног.
Дождь усилился.
Моментально оценив ситуацию, Ник вернулся обратно и быстро юркнул под мост, в тесное углубление, где и сидеть то можно было, только согнувшись в три погибели. Сбоку от него что-то белело. Неловко повернувшись, он охнул, уткнувшись в тело мужчины. Он только и успел рассмотреть широко распахнутые от ужаса глаза, как послышался шорох. Ник обернулся и…
Дальше была темнота. Ник уже не видел, как над ним завис преподобный Абрахам Хокингс, как не видел он и выражения лица преподобного. А оно, выражение, не обещало Нику Бойлу в будущем ничего хорошего.

Это утро на острове Ангела выдалось туманным. Океан «дремал» окутанный туманом, парк мирно спал под «пушистым туманным» пледом. Клочья тумана цеплялись за крыши башенок, стелились вдоль стен. Все было тихо и туманно. Но вот внутри замка царило нервное оживление. Дерек метался по библиотеке, не находя себе места:
-Рэйчел обязательно бы позвонила дочери. Она обещала ей быть дома вечером.
Алекс пожала плечами:
-Я все утро пытаюсь дозвониться до них.
Дерек подошел к Алекс вплотную:
-Мы засекли их машину?
-Да, а еще я просмотрела газетные публикации. Согласно файлам Ника, в том районе последние 200 лет регулярно пропадают люди.
Дерек, скрестил руки на груди:
-Эти исчезновения как-то связаны между собой?
Алекс кивнула:
-Это и странно, цикл исчезновений – 50 лет.
Дерек приподнял бровь:
-Что ты имеешь в виду под циклами?
-Исчезновения происходили каждые 50 лет, начиная с 1796 года. У местного племени даже есть легенды относительно этого места.
-Какие?
-Они говорят о какой-то загадочной чуме, принесенной поселенцами, из-за которой чуть не вымерло все племя.
Немного подумав, Дерек принял решение:
-Ладно. Собирайся. Выезжаем через полчаса. И позвони Филиппу. Пусть выяснит, какое событие в конце 18 века могло стать причиной всему этому.
-Хорошо.

Яркие солнечные лучи с трудом пробивались сквозь кроны деревьев, освещая лес и спрятанную в нем колонию. Занудный дождь прекратился, и день обещал быть солнечным и безоблачным.
Ник пришел в себя от сильной головной боли. Память возвращалась медленно, но верно. Он вспомнил, как выбрался через окно, как бежал по темному лесу. Вспомнил бег по мосту. А еще в памяти мелькнуло бледное бородатое лицо, с открытыми глазами,невидяще уставившимися куда-то ввысь. Труп под мостом. Потом резкая боль в голове. И больше ничего.
Покрутив головой, Ник осмотрелся. Первое, что ему бросилось в глаза – решетки на небольших окнах. Второе, что осознал парень, что он был закован в цепи. На его шее был закреплен широкий кожаный ошейник, на руках – кандалы. Ник дернул руками. Цепь была толстой и прочной. Из такой выбраться будет не просто. На всякий случай, Ник дернул еще раз. Голова отозвалась гулом. Оставив это бесполезное занятие, Ник осмотрелся. Справа от себя он увидел молодого парнишку, внимательно рассматривавшего его. Так же как и сам Ник, тот был скован по рукам и ногам. Интересно, за что его сюда? А потом пришла другая мысль: что-то в парне было не так. Что? Чертова головная боль!...
Ник качнул головой, пытаясь привести мысли в порядок и тут понял, что не так. Одежда парня сильно отличалась от одежды обывателей колонии. Кепка, вязаный свитер, полупальто из добротного материала, такое точно не носили в 18 веке, полосатый шарф на шее. Очень уж все это отдавало сороковыми послевоенными. Значит, парень попал в колонию не так давно (ну, относительно не так давно).
Голова гудела не переставая. Ник вздохнул:
-Дай-ка угадаю, это - тюрьма. За что ты здесь?
-Я был просто… я был просто…
Парень опустил голову, не зная, что сказать дальше.
Ник припомнил газетную вырезку, с которой все и началось. Вроде все сходится.. И, в конце концов, чем черт не шутит…
Ник с готовностью подсказал:
-На прогулке в лесу?
Парень горестно вздохнул:
-Брат говорил мне не ходить.
Вот это да! Не бывает таких совпадений. Этот парнишка, скорее всего, пропавший 50 лет назад брат Сэма Макалистера, ну, по крайней мере, пока, все приметы сходятся. Но одних догадок мало, нужна была точная информация:
-Думаю, он был прав. Как долго ты здесь?
-Я вошел в город в последний день.
Ник не понял:
-В последний день? Чего?
-Прежде чем все не исчезнет снова.
-Исчезнет?
Ник чувствовал, что запутался окончательно: что должно исчезнуть? А если и должно, то когда?
Он качнул головой, пытаясь привести мысли в порядок и все расставить по местам:
-Все, что я знаю, это что через мост уйти нельзя.
Во взгляде парня появилась тоска:
-Нет, ты не понимаешь, отсюда вообще нельзя уйти.
Вот это не очень обрадовало Ника. Уйти он был бы не прочь. Впрочем, он бывал еще и не в таких переделках и ничего, выбирался. А еще у него было два запасных варианта: Рэйчел и Дерек. И если Рэйчел сама могла оказаться в этой же тюрьме рядом с ним, то Дерек был беспроигрышным вариантом. Не дождавшись от них вестей, доктор Райн ринется выяснять судьбу своих друзей. Лишь бы не было слишком поздно. А вот об этом уже позаботится сам Ник.

После разговора с Сарой, Рэйчел не смогла сомкнуть глаз. Она пыталась осмыслить то, что сказала ей девушка. Но пока в голову ничего путного не приходило. Она надеялась, что Нику удалось дозвониться до Дерека.
А еще было ужасно холодно. И Рэйчел обрадовалась, когда первые солнечные лучи пробились сквозь щели заколоченного окна, неся с собой тепло. Вскоре ей вернули ее одежду и выпустили из «гостеприимного» дома. Рэйчел остановилась на крыльце, «купаясь» солнечных лучах. Небо было безоблачным и ярко голубым. День вступил в свои права, и все уже казалось не таким страшным, как было ночью.
Наслаждаясь теплом, Рэйчел почувствовала чье-то присутствие рядом с собой. Повернув голову, она увидела преподобного Абрахама Хокингса. И женщине показалось, что солнце немного потускнело.
Преподобный улыбаясь, наблюдал за ней, откровенно любуясь женщиной. Увидев, что его присутствие обнаружено, он неторопливой походкой подошел к Рэйчел, желая доброго утра и предлагая утреннюю прогулку. Вздохнув, Рэйчел приняла предложение, тем более что ей нужно было отыскать Ника.
Неспешно прогуливаясь с преподобным, Рэйчел получила возможность внимательнее рассмотреть колонию. При свете дня она оказалась намного больше, чем показалось ночью. Рэйчел удивилась, насколько все здесь чужое, начиная от строений и заканчивая самими обитателями. От всего этого веяло чем-то древним, давно умершим. И даже солнце не могло прогнать этого ощущения.
Жизнь в колонии была размерена до автоматизма. Здесь каждый занимался своим делом. Мужчины, распахивали участки земли под посевы, что-то перевозили на самодельных тележках, что-то строили. Женщины занимались стиркой и приготовлением пищи. Да, каждый знал свое место и дело. И уж конечно, никого из них не мучили вопросы, а что там, за мостом? Кто такой – преподобный Абрахам Хокингс? И когда же, наконец, наступит обещанный им рай?
Во всей этой мешанине мыслей мелькнула мысль о ночном визите Сары. Рэйчел чуть улыбнулась: ну, или почти никого.
-Ты привел сюда всех этих людей. Когда ты их отпустишь?
-Отпущу?
Абрахам с удивлением воззрился на Рэйчел:
-Ворота всегда открыты. Я никого не держу.
-Люди думают иначе.
-Страх перед господом есть источник мудрости. Псалом 111.
Абрахам медленно двинулся вперед.
-Но преподобный…
Абрахам остановился. Медленно обернулся.
-Они боятся не господа. Они боятся тебя.
Абрахам прищурился. Эта женщина слишком умна и проницательна. Ему нравились такие. Умные, красивые, с характером. Он подошел к замершей Рэйчел. Легонько провел кончиками пальцев по ее лицу:
-Разве овцы боятся пастыря?
Рэйчел внутренне содрогнулась от его прикосновения. От него веяло таким холодом, что на миг женщине показалось, что мир перед глазами тускнеет, теряет краски. Ее охватило оцепенение.

Эстер нашла Сару в общей комнате, та что-то помешивала ложкой в большом котелке.
-Рэйчел сказала правду? Мир не охвачен пламенем?
Девушка задумалась, а потом кивнула:
-Это правда. Мир цел.
-Почему преподобный не сказал нам об этом? Почему не повел в церковь?
Сара не знала, что сказать. Все эти годы она доверяла преподобному, но сейчас в ее душе появились сомнения. В колонии объявились чужаки и выглядели они не как беженцы из мира, охваченного пламенем. Да и на закоренелых грешников были мало похожи, хотя как должен выглядеть закоренелый грешник, Сара представляла смутно. А рассказ Рэйчел о ТОМ мире был прост и понятен и не походил на пафосные проповеди Абрахама Хокингса.
Но все эти мысли Сара предпочла держать при себе.
Помешивая пищу, она качнула головой:
-Спроси об этом преподобного.
Эстер не отставала:
-Может, она поклонница дьявола?
Сара так не думала:
-Тогда, как они вошли сюда, и почему преподобный их приютил?
-У нас есть работа, которую надо сделать. Скоро придет наше время. Направьте на это свои мысли, иначе у преподобного появится повод наказать вас.
Обе женщины испуганно обернулись. Позади них стояла средних лет женщина в аккуратном чепце. Ее глаза гневно блестели. Как эти девчонки могут болтать, когда нужно переделать столько работы?!..
Смущенная, что ее застали за праздным разговором, Эстер убежала, а в душе Сары сомнения начали разрастаться с новой силой. И ничего она с этим поделать не могла.

Кончиками пальцев Абрахам Хокингс нежно провел по щеке женщины. Он ощутил мягкую, теплую кожу, а еще ощутил страх, просыпающийся в душе Рэйчел. Ему нравилось это чувство. Эта женщина будет его. Сейчас она еще пытается сопротивляться, но это ненадолго. У него еще есть время. Хоть его и осталось совсем мало.
Он нехотя опустил руку и пошел вперед. Рэйчел выдохнула. Ощущение жгучего холода медленно исчезало, жизнь вновь наполнялась красками. Хокингс, как ни в чем не бывало, шагал вперед, Рэйчел нехотя догнала его.
Вокруг деловито суетились люди, не обращая никакого внимания на Хокингса и гостью. Со стороны все было настолько мирно, что у Рэйчел возникло желание и самой немного пожить здесь. Забыть о суете мира, забыть обо всех своих проблемах…
Она чуть качнула головой: ну и мысли… это, что влияние преподобного, или лесной воздух так действует? Сейчас ей нужно найти Ника, а потом вместе с ним выбраться отсюда, пока у нее не возникло желание податься в монашки. И куда Ник мог запропаститься?
Беспокойство грозило перерасти в панику.
Преподобный прервал неспешное течение ее мыслей. Он окинул колонию гордым взглядом:
-Господь благословил меня на это деяние.
Рэйчел остановилась и улыбнулась:
-Вы действительно благословенны, преподобный. Но я должна увидеть своего друга Ника. Прямо сейчас.
Абрахам Хокингс игнорировал просьбу Рэйчел. Он медленно развернул ее к себе, приобнял за плечи:
-Ожидаемое время почти настало. Через два дня мы устремим взгляды в небо, и будем наблюдать, как к нам спустится Миссия.
И снова Рэйчел почувствовала, как в нее проникает холод, исходящий от рук преподобного. Хмыкнув, она отступила на шаг, избавившись от холодных прикосновений:
-Вы рисуете красивую картинку, преподобный, но мы с моим другом Ником не можем остаться.
-Вы должны будете остаться, Рэйчел Корриган. Подобно тому, как когда-то Господь послал Рахиль, дочь Лавана, к Иакову, чтобы она родила ему сына, так и теперь, Господь прислал вас сюда, ко мне. Господь водрузил на меня эту ношу, Рэйчел.
Слова Абрахама прозвучали зловеще. Страх закрался в душу Рэйчел: что еще задумал этот сумасшедший священник?
Обзавестись потомством?
-Согласишься ли ты с судьбой, Рэйчел, предначертанной тебе Господом,...
Преподобный торжественно вытянул руку в сторону.
Проследив взглядом за его рукой, Рэйчел увидела, что они стоят возле самой настоящей кузницы. Из открытой двери до них доносился лязг кузнечного молота о наковальню, шипение раскаленного металла в холодной воде.
В руке Абрахама оказался раскаленный, только что с наковальни, крест.
-…которая отражена в Книге Бытия…
Абрахам поднес его прямо к лицу Рэйчел. В лицо «дохнул» жар огненного креста. Широко раскрытыми глазами женщина смотрела на преподобного и не могла поверить, что столько людей добровольно обрекли себя на жизнь под его началом.
-…или накличешь на себя гнев Всевышнего?
Крест начал медленно подниматься вверх…

Дорога привела Дерека и Алекс к той же бензозаправке, что день назад Ника и Рэйчел. Выйдя из машины, они осмотрелись. Лучи утреннего солнца осветили вершины гор, виднеющихся невдалеке, окрашивая их в нежно розовые и голубые тона. Лучи утреннего солнца пытались пробиться сквозь плотно стоящие деревья всего через дорогу от заправочной станции. Там, где они касались ветвей, на ветвях появлялись зеленые «краски». Ничто не нарушало мирный покой природы.
Дерек вздохнул: ну и в глухомань забрался Ник со своими легендами и интуицией.
-Хэл-лоу…
Вокруг царила тишина.
Дерек позвал еще раз:
-Хэл-лоу…
Он завернул за угол дома. Рэйчел в паре шагов следовала за ним, постоянно оглядываясь назад. Там им повезло больше. Из-за стоявшей рядом с домом машины, вытирая руки о тряпку, вышел мужчина лет 60-ти. Именно он день назад встретил Ника и Рэйчел. Как ни крути, история повторяется.
Мужчина чуть склонил голову:
-Вам помочь?
Его темные глаза внимательно рассматривали чужаков.
-Да…
Дерек вынул из кармана куртки фотографии друзей:
-…мы ищем этих людей.
Мужчина лишь мельком взглянул на фотографии. Он уже догадался, кого ищут эти люди:
-С ними что-то случилось?
Алекс подошла ближе:
-Мы не знаем. Вы их видели?
Мужчина кивнул:
-Возможно.
-Когда?
-Вчера. Они сказали, что расследуют старую историю.
Дерек подтвердил:
-Так и есть. Вы знаете, куда они отсюда поехали?
-Вверх, по дороге к следующей долине. С тех пор я их не видел.
И немного подумав, мужчина добавил:
-И не увижу.
Он повернулся спиной к друзьям, собираясь уходить
-Почему вы так говорите?
Мужчина обернулся. Карие глаза серьезно смотрели на Алекс. В них была какая-то тоска:
-Люди, которые уезжали туда, больше не возвращались.
Не добавив больше ни слова, мужчина вернулся к ремонту машины.
Воспользовавшись направлением, указанным малоразговорчивым хозяином, Дерек и Алекс свернули с основного шоссе на грунтовую дорогу и через несколько миль увидели машину Ника. Она одиноко стояла в стороне от дороги. Вокруг не было ни души. Остановившись недалеко, Алекс и Дерек бросились к автомобилю друзей. Дерек дернул за ручку дверцы:
-Закрыто.
Алекс попыталась заглянуть сквозь тонированное стекло в салон:
-Их вещи тут. Похоже, они собирались вернуться за ними.
Окинув темный лес изучающим взглядом, Дерек задал вполне логичный вопрос:
-Так почему же они этого не сделали?
Вопрос остался риторическим: Алекс ответа не знала, а лес умел хранить тайны, особенно от людей.

Жизнь в колонии шла своим чередом. Наступил полдень, ее обитатели корпели над своими делами, и казалось, не знали усталости. И так будет продолжаться до захода солнца. Лишь это позволит людям оторваться от дел и уйти на покой до следующего дня.
Оставшись, наконец-то, одна, преподобного позвали неотложные дела, Рэйчел попыталась найти Ника. Преподобный Хокингс так и не дал ей увидеться с другом. Беспокойство разрослось с новой силой. Она, конечно, знала, что у Ника спец. подготовка и он выбирался и не из таких передряг, но преподобный был способен на все. Рэйчел не сомневалась, что почуяв в Нике угрозу, Абрахам Хокингс не задумываясь, устранит его. Помочь здесь ей мог только один человек. Сара. По крайней мере, Рэйчел надеялась на это.
Она нашла девушку на улице, та пыталась раздуть огонь под большим котелком:
-Сара, пожалуйста, ты должна сказать мне, где мой друг.
Новости в колонии разносились быстро, Сара уже знала, что их гость совершил ночью побег, но был пойман преподобным и их мужчинами. Так же Сара знала, что парня содержали в тюрьме.
Оглянувшись украдкой, не следит ли кто, девушка кивнула в сторону одиноко стоявшего домика:
-Вон там.
В глазах девушки был страх. Она очень хотела помочь этим людям, но в ее душе жил страх перед преподобным. Сара не по слухам знала, как преподобный наказывал ослушников:
-Но тебя никто не должен видеть.
Рэйчел с благодарностью улыбнулась:
-Спасибо.
Поминутно оглядываясь, видимо, заразилась у Сары, Рэйчел пробиралась к указанному дому. Обогнув угол деревянного сарая, она оказалась у зарешеченного окна. Так вот куда преподобный определил Ника! Рэйчел через решетку заглянула внутрь. После солнечного дня ей показалось, что там царил кромешный мрак. Тихо, чтобы никто не услышал, она позвала:
-Ник?
Парень встрепенулся. Рэйчел все-таки нашла его. Но теперь он как никогда раньше, хотел, чтобы она немедленно ушла отсюда. Помочь ему она не сможет, а если и ее прикуют рядом с ним, то шансов выбраться будет куда как меньше. Умудрившись развернуться на цепях в сторону окна, он зашептал:
-Рэйчел, уходи отсюда. Этот город – ловушка.
Его предупреждение запоздало.
Или Сара плохо конспирировалась, или Рэйчел была не слишком осторожна, но сестра Эстер была тут как тут. Незаметно подкравшись к Рэйчел сзади, она схватила ее за волосы и бесцеремонно оттащила от окна, злобно прошипев:
-Ты не должна быть здесь.
В первую секунду Рэйчел задохнулась от боли, а потом ее затопила волна злости. Она злилась на себя за собственную слабость, на судьбу - за несправедливость, на несчастный случай, унесший жизни дорогих ей людей. В конце концов, она разозлилась даже на Ника, который затащил ее в такую глухомань, где сумасшедший священник делает ей непристойные предложения, а какая-то баба черт знает какого века таскает ее за волосы.
Резким движением Рэйчел сбросила с себя руку Эстер и оттолкнула женщину, не менее злобно пообещав:
-Прикоснись ко мне еще раз, сестра, и пожалеешь.
В ее глазах Эстер прочла решимость. Эта сдержит слово. За ней не станет. Не говоря больше ничего, сестра Эстер унеслась прочь. Рэйчел предположила, что на доклад к преподобному. Махнув на это обстоятельство рукой, она вернулась к окну. Сейчас главным было вытащить Ника и решить, как отсюда смотаться.
Ник мысленно вздохнул по поводу упрямства некоторых женских особей. Нет, он, конечно, был не против помощи, но понимал, что сейчас Рэйчел ничем не сможет ему помочь, разве, что чудом разорвет цепи, на которых он висит. Но в силу жизненного опыта Ник уже давно не верил в чудеса, а верил только себе и старался доверять своей интуиции и логике. А они подсказывали ему, что он, во что бы то ни стало должен убедить Рэйчел остаться на свободе. Они должны знать планы Абрахама Хокингса.
-Рэйчел, кто-то из нас должен остаться на свободе.
То ли боль, то ли гнев заставили Рэйчел задуматься и «услышать» Ника. До Рэйчел внезапно дошло, что если сейчас Эстер приведет помощь, а она ее приведет, ей, Рэйчел, не удастся с ними справиться. И что тогда будет – одному Богу известно.
Немного успокоившись, она кивнула:
-Ты прав, Ник. Если всему этому есть объяснение, его знает преподобный.
Позади Рэйчел послышался шорох. Обернувшись, она увидела стремительно направлявшуюся к ней сестру Эстер в сопровождении двух дюжих парней.

Оставив машину рядом с машиной Ника, Дерек и Алекс проделали тот же путь, что и их друзья. И закончился он там же – у старого деревянного моста, не отмеченного ни на одной карте.
Осмотревшись, Дерек и Алекс шагнули на мост. Что особо поразило Дерека - полнейшая тишина вокруг. Даже река замолчала в ожидании чего-то необычного.
Преодолев половину расстояния до противоположной стороны, Дерек остановился. Вокруг по-прежнему было тихо. И как ни странно – красиво. За ночь капли дождя, прошедшего вчера, замерзли на ветвях. И сейчас сверкали серебром на могучих еловых «лапах». Но не красота природы заставила Дерека Райна остановиться. Его остановила интуиция. Она просто кричала: «Впереди опасно!» А Дерек привык доверять интуиции.
Алекс с недоумением смотрела на Дерека:
-Я думала, мы должны идти, чтобы спасти их.
Дерек кивнул:
-Да, но не стоит быть неосмотрительным.
Он осмотрелся по сторонам. Приметив крепкую еловую ветку, Дерек выломал ее и очень осторожно, выставив перед собой ветвь, двинулся вперед. Алекс держалась позади. Дерек никогда и ничего не делал просто так.
Пройдя несколько шагов, доктор Райн почувствовал, как ветка «уткнулась» во что-то упругое, а потом какая-то сила начала тянуть ветку внутрь. Дерек оглянулся на Алекс. В глазах женщины горел огонек любопытства. И тут Дерека с силой дернуло вперед. Чтобы не упасть, он разжал руку. Ветка, пролетев пару шагов, рухнула на мост.
-Что это?
Алекс в полном изумлении смотрела на неподвижно лежащую ветку.
-Это причина того, что они вошли, но не вышли. Если Филипп прав – никто не вышел.
Дерек задумчиво смотрел на противоположный край моста. Ему во что бы то ни стало, нужно было решить задачу, как выйти из колонии. А то, что выход нужно было искать в самой колонии, он не сомневался. Но для этого нужна была информация.
Лес уже не казался ему красивым, скорее зловещим. А как еще можно описать «ловушку для душ»?
Осторожно ступая по мосту и пристально всматриваясь в лес на противоположной стороне, Дерек и Алекс вернулись назад.

Долго не церемонясь с Рэйчел, парни доставили ее к преподобному. Женщина поразилась перемене, произошедшей с ним. Хокингс снял одежду священника, оставшись в простой белой рубахе с расстегнутым воротничком, брюках и темной жилетке. Абрахам Хокингс сидел за накрытым столом, привольно развалившись на стуле, и мало напоминал преподобного. Сейчас он скорее походил на человека, привыкшего получать все, что ни пожелает, человека, упивающегося своей властью и безнаказанностью. Сейчас, когда рядом не было его паствы, он мог быть самим собой: жестоким тираном, хорошо знающим как нужно добиваться поставленной цели. И куда только подевалась елейность голоса и мягкие повадки? Куда испарилось благочестие и набожность?
-Твой друг согрешил против Господа.
Рэйчел чуть склонила голову набок:
-Тогда, почему бы ни выгнать его?
-Но такова воля Господа.
Рэйчел устало опустилась на стул:
-Понятно. Ты здесь единственный человек, кто знает волю Господа. Так что ли?
Взгляд Абрахама стал колючим, улыбка исчезла, слишком уж много проблем ему доставили двое чужаков:
-Господь говорит со мной. И с каждым, кто хочет его услышать.
Всего лишь на миг преподобный показал сидящей перед ним женщине слабость гнева. Он замолчал. Вздохнул. И вот, пред Рэйчел «появился» пастор, пытающийся наставить на путь истинный заблудшую овцу. Вот только «овца» уже видела облик волка, чтобы верить его словам.
Абрахам Хокингс взмахнул руками и встал, улыбаясь:
-Книга Бытия 29.10. Когда Иаков увидел Рахиль, дочь Лавана, то подошел Иаков, отвалил камень от устья колодца.
Его глаза блестели от радости. Он прикоснулся к волосам Рэйчел, наслаждаясь их мягкостью:
-Рахиль была прекрасна и красиво одета.
Рэйчел невольно сжалась, когда преподобный встал у нее за спиной. На женщину повеяло уже хорошо знакомым холодом.
-Иаков полюбил Рахиль и сказал: «Я буду служить тебе семь лет за Рахиль…
Его руки еще раз нежно коснулась волос Рэйчел, скользнули по щеке, плечам...
Рэйчел напряглась. Волна отвращения и страха наполнила ее душу.
А он упивался этими нежными прикосновениями, упивался ее зарождающимся страхом:
-…младшую дочь твою».
Голос преподобного перешел на шепот:
-Мы были терпеливыми, ожидая прихода нового миссии.
Но теперь Господь дал мне знак.
Хокингс властным жестом заставил Рэйчел посмотреть на себя:
-Он раскрыл мне глаза.
Подавляя начинающий зарождаться страх и преодолев свое отвращение к ласкам Хокингса, Рэйчел презрительно хмыкнула, вставая из-за стола:
-Тогда скажи мне, преподобный, что же ты видишь?
Абрахам улыбнулся. В его глазах светилось откровенное желание. Желание обладать стоящей перед ним женщиной:
-Я избран, чтобы снова засеять землю.
Не отрывая взгляда от глаз преподобного, Рэйчел медленно начала отступать к двери.
-Когда все нечестивые сгинут во тьме, появится новый Адам. Возьмет себе жену, и они засеют землю новыми людьми.
В голосе мужчины были нескрываемый восторг и предвкушение.
Рэйчел не разделяла ни первого, ни второго. Еще свежа была память о демоне Коннемары. Да и в ее личные планы не входили столь грандиозные замыслы.
Нервно улыбнувшись, она прижала руку к груди:
-Вы мне льстите, преподобный, но на такое нужно время.
-У нас нет времени. Всенощное бдение начинается завтра.
Резким движением Хокингс притянул Рэйчел к себе:
-Человек не может изменить предначертанного Господом.
Вот тут, слыша голос сумасшедшего, и видя глаза человека, готового на все ради своей цели, Рэйчел испугалась по-настоящему. Хокингс пойдет до конца и никакие разумные доводы его не остановят.
Смотря прямо в глаза Абрахама, Рэйчел задрожала, пытаясь придумать, как выпутаться из этой ситуации.
Преподобный ехидно ухмыльнулся, почувствовав ужас женщины, но истолковал его по-своему:
-Не бойся, охранники на улице не потревожат наш покой.
Не успела Рэйчел и глазом моргнуть, как оказалась на кровати. Весь ужас, некогда пережитый в ирландской деревне, вернулся с новой силой. В ее голове смешались образы Демона и преподобного Абрахама в одно целое.
-Ты предназначена мне с этих пор и навеки.
Ее сущность взбунтовалась против насилия. Собрав все силы, отпущенные природой, Рэйчел сбросила с себя Абрахама и вскочила на ноги. Не ожидая сопротивления, всего на мгновение преподобный потерял дар речи, но умудрился удержаться на ногах, а Рэйчел со всего маха врезала ему по лицу. Вторым ударом она отшвырнула преподобного от себя. Удар был настолько сильный, что мужчина ударился о стену, успев смягчить удар руками.
Не столько боль, сколько сопротивление женщины разожгло в душе Хокингса огонь ненависти. Когда он повернулся, на Рэйчел смотрели абсолютно бешеные глаза человека не собиравшегося отступать от своих намерений.
Сделав шаг навстречу женщине, преподобный прошипел:
-Ты станешь новой Евой.
Он с новой силой кинулся на нее, но в последнюю минуту Рэйчел успела, отшатнуться в сторону. Абрахам Хокингс по инерции пролетел вперед и со всего маха рухнул на кровать. Не дожидаясь милости Господней, Рэйчел схватила со стола свечу и швырнула ее вслед за преподобным на кровать. Покрывало занялось ярким пламенем, и только благодаря своей ловкости Абрахам не попал в него. Крутанувшись, он всем весом рухнул на пол с другой стороны от Рэйчел, но тут, же вскочил на ноги, с бешенством уставясь на женщину.
Так и стояли они, разделенные пламенем и, вперившись взглядами ненависти друг в друга. И в этот момент каждый понимал, что проиграл другому.
А потом с улицы донеслись истошные вопли:
-Преподобный Хокингс, почему мы чувствуем запах дыма?
Не отрывая взгляда от женщины, Хокингс выплюнул:
-Потому что здесь пожар, дурак!
Дверь с треском открылась, в комнату вломились люди. Один из ворвавшихся сгреб в охапку Рэйчел, остальные кинулись тушить пламя.
А два жестких взгляда продолжали с ненавистью сверлить друг друга…

К тому моменту как Дерека и Алекс разбили палатку, на лес опустилась ночь. Остаток дня они провели в трудах, обследовав прилегающую к колонии территорию. Везде повторялась история с веткой на мосту. Колония была защищена чем-то вроде силового поля. Оно свободно пропускало людей и животных, но никого не выпускало обратно. И как убедился Дерек, никакой лазейки не было. Проблему нужно было решать внутри колонии, и ключевым звеном был преподобный Абрахам Хокингс. Дереку и Алекс только и оставалось, что ждать известий от Филиппа.
На лес опустилась ночь и единственным светлым пятном на фоне темных, почти черных деревьев была палатка, освещенная маленькой лампочкой. Устроившись с максимально доступным комфортом, Дерек и Алекс с надеждой смотрели на факс, мирно жужжащий рядом с ноутбуком.
Было довольно прохладно и необычно тихо, Дерек уже начал привыкать к тишине, тем более что она помогала думать, анализировать создавшееся положение. А подумать было о чем.Если легенды и документы, которые они уже нашли о колонии, верны, то очень скоро колония должна была исчезнуть на очередные 50 лет. Еще бы знать точно, когда колония исчезнет. Но в любом случае, надо было срочно вытаскивать оттуда Ника и Рэйчел. А для этого нужна была информация.
Мысли Дерека прервал факс, «выплюнувший» листы бумаги.
Филипп постарался раскопать все доступное, а возможно, и не такое доступное о преподобном Абрахаме Хокингсе.
Алекс взяла один из листов:
-Этот преподобный Хокингс какой-то религиозный фанатик.
Дерек перехватил второй лист. Прочел:
-Мученик или сумасшедший?
И немного подумав, добавил:
-Да к тому же, могущественный.
-Если это действительно исчезнувшая колония Новый Эдем, и Рэйчел с Ником нашли ее…
Женщина замолчала, боясь продолжить собственную мысль.
Дерек подвел итог:
-Я должен попасть туда.
-Дерек, мы проверили весь периметр если туда войти, то уже не выйдешь.
-Выход есть всегда.
Придвинув ноутбук поближе, Дерек застучал по клавишам:
-Давай спросим у Филиппа.
Внезапно Дерек насторожился. Его чуткий слух уловил снаружи какой-то шорох. Отложив компьютер в сторону, он очень осторожно достал из ножен, лежавших рядом, нож и придвинулся ближе ко входу палатки, готовый отразить любое нападение. Услышала шорох и Алекс. Схватив первое, что попалось под руку, а точнее фонарик, женщина так же замерла в ожидании.
Снаружи по стенке палатки метнулось пятно света, а затем замок выходного клапана палатки с шумом расстегнулся:
-Эй, вы…
Дерек резко отшатнулся назад, когда ему в лицо ударил мощный луч света, а в открывшийся проем палатки просунулась чья-то голова. От неожиданности Дерек зажмурился, а когда открыл глаза, перед ним был мужчина с бензозаправки. Сам незваный гость, осмотрев палатку, остолбенел, заметив в руке Дерека солидный нож. Впрочем, замешательство обеих сторон длилось не долго. Мужчина опустил свой фонарь, давая Дереку и Алекс возможность лучше рассмотреть себя:
-Я скажу вам кое-что, что вас заинтересует. Меня зовут Сэм Макалистер. Это мой брат исчез в этих лесах около 50 лет назад.
Что-то подобное Дерек предполагал услышать еще при первой их встрече.

Колония погрузилась во тьму, освещенную яркими отблесками костров и факелов. Это была предпоследняя ночь колонии. Пройдет еще день и колония, со всеми ее обитателями и скарбом, исчезнет на следующие 50 лет. Такова договоренность Абрахама Хокингса с высшими силами в обмен на власть над душами людей, теми, кто уже попал и еще попадет в ловушку Нового Эдема.
Там, в горящем доме Абрахам Хокингс, глядя в глаза Рэйчел Корриган, понял, что эта женщина никогда добровольно не станет принадлежать ему. Да и силой он не сможет покорить ее бунтарный нрав. Но был еще один способ. Любой человек меняет свое мнение перед страхом смерти. Глупцы! Ведь именно с приходом смерти все только начинается. Она поймет это, когда согласится стать его.
Властью данной самому себе Абрахам Хокингс приказал привязать женщину к столбу, у подножия которого был разложен сухой хворост. Что те с готовностью и выполнили.
Постаравшись не паниковать, Рэйчел осмотрелась. Перед ней стояли почти все обитатели этого странного места. Чуть сбоку от нее высился еще один столб. Пока пустой. И Рэйчел оставалось только догадываться, для кого он предназначен. Она очень надеялась, что не для Ника. Пока он находился в относительной безопасности, был шанс спастись.
-Те, кто сеет между людьми сомнения, те подобны гадюке, которая свила гнездо среди цветов.
Зловещий голос Абрахама Хокингса разносился по ночной колонии. Он пытался скрыть гнев поражения, но ему это удавалось плохо. Оказывается, есть еще те, кто не подвластен его магии, у кого в душе нет страха и преклонения перед ним, а значит, есть еще к чему стремиться.
Паства внимала ему молча и благоговейно. На многих лицах блуждала блаженная улыбка, словно они слушали рассказ о райских кущах. Как же ему надоела эта молчаливая покорность! Только животный страх, ненависть дарили какое-то подобие ….нет, не счастья…уверенности в собственном могуществе и бессмертии.
-Ее нужно вовремя отделить от невинных и немедленно уничтожить.
Голос преподобного взвился ввысь и резко оборвался, словно он поставил точку, и все дальнейшее было яснее ясного.
А жаль!... Вместе с этой непокорной они были бы действительно могущественными и обрели истинное бессмертие…
Боковым зрением Рэйчел уловила движение. Чуть повернула голову и замерла. Двое парней вели Сару. В глазах девушки метался страх. Рэйчел вздохнула. Второй столб предназначался этой несчастной. Рэйчел и сама не могла бы сейчас сказать, рада она этому или нет. С одной стороны, Ник пока в безопасности, с другой – жизнь Сары была под угрозой именно из-за нее, Рэйчел. Это она рассказала девушке о лжи преподобного. Это Сара помогала ей в поисках Ника.
Преподобный выбросил руку в сторону Сары, которую уже привязали к столбу:
-Мы предадим ее пылающему огню!
Но пока она получит урок, как идти против самого преподобного Абрахама Хокингса!
-Да!
Схватив факел, он поднял его высоко над головой:
-Сейчас мы докажем Господу, что среди нас нет сомнений!
По щекам Рэйчел бежали слезы. Ей стало очень страшно. От собственного бессилия что-либо изменить. Где-то в глубине души она знала, что преподобный не остановится на полпути. На этой территории царили законы средневековой инквизиции.
Быстрым шагом Хокингс подошел к столбу Сары и со всего маха швырнул факел в кучу хвороста, лежащего вокруг столба. Сухие ветки вспыхнули мгновенно. Тишину ночи огласил вопль, наполненный ужасом. Огонь еще не успел коснуться Сары, а все ее существо заметалось в преддверии скорой гибели.
Откликом ей был крик Рэйчел. Все ее проблемы, душевные метания и терзания показались сущим пустяком, по сравнению с религиозным фанатизмом и садистскими наклонностями преподобного.
Ах, как права мудрость, что все познается в сравнении. Ах, как же мы не ценим того, что имеем, мечтая о недоступном и иллюзорном…
Клубы дыма поднимались вверх. Сара начала задыхаться. Дым застилал глаза вперемешку со слезами, мешая смотреть на тех, кто собрался на площади. Еще вчера у них была общая цель, общий кусок хлеба, а сейчас все они готовы были растерзать ее, уничтожить. А за что? За то, что она пыталась помочь чужакам, за смутные сомнения, за правду? Неужели они все так слепы и в слепости своей не хотят видеть очевидного?
Собрав последние силы и заливаясь слезами, Сара крикнула, обращаясь к тем, кто еще сегодня днем был ее семьей:
-Господи, отпусти мои грехи и спаси их от преподобного Хокингса.
Сам Хокингс взирал на гибнущую по его велению девушку с каким-то немыслимым интересом, наслаждаясь мучениями жертвы. Для всех остальных это был урок – так будет с каждым, кто пойдет против него. Его мало волновали проклятия. Он уже был проклят. Он сам себя считал Господом над этими душами. Он был ВСЕСИЛЕН…
Огонь добрался до ног Сары, и ночь огласилась новым криком боли. Люди больше не улыбались. Они плакали, едва сдерживая рыдания. Ибо, показав сочувствие и жалость к осужденной, сами могли оказаться на ее месте. А крики несчастной продолжали наполнять ночь страхом и болью.
В тюрьме, закованный в кандалы, бессильно бился Ник. Бросающийся на любую опасность без страха, он сейчас испытывал страх. Страх за Рэйчел, оставшуюся один на один с сумасшедшим фанатиком. Страх погибнуть, так и не добравшись до горла врага. Страх от неизвестности – чей крик сейчас наполняет ночь.
-Пепел греха и сомнений, будто ладан для Господа.
Раскинув широко руки, Абрахам Хокингс поднял голову к темному небу. Небеса хранили молчание.
Крики несчастной смолкли, и в ночи раздавалось лишь тихое шуршание догорающего костра.
Неспешной походкой преподобный подошел к онемевшей от ужаса Рэйчел. Его глаза сияли:
-Ты видела, что бывает с грешниками. Пойдешь ли ты со мной дорогой праведных?
Ему не нужен был ответ. Он был уверен, что после увиденного Рэйчел Корриган - в его полной власти. Он чувствовал ее ужас, ненависть и беспомощность. Он уже готов был публично отпустить ей грехи и принять «заблудшую овцу» под свое «крыло». И каково же было его изумление, когда Рэйчел рассмеялась ему прямо в лицо:
-Ты называешь это праведностью?
Она кивнула в сторону пепелища. Повисло молчание, а потом, со всем презрением, на какое она была способна, Рэйчел прошипела:
-Ты – псих, садист и сукин сын!...
В глазах Абрахама Хокингса мелькнул страх. Нет, ему и раньше приходилось слышать гневные, обвинительные речи непокорных прихожан, но никогда раньше он не видел в их глазах столько спокойной ненависти. Да, именно так, спокойной ненависти. В душе эта женщина боялась его, но сейчас она спрятала свой страх очень далеко, оставив только ненависть. Она его ненавидела. Всеми фибрами своей души. Преподобный вынужден был признать, что эта хрупкая чужачка была достойным противником.
Настала очередь преподобного скрывать изумление и страх за маской насмешки. Хокингс ухмыльнулся:
-Или завтра ты сгоришь на костре во славу нашего великого и единого господа.
Не сдержавшись и позабыв, что она психолог, Рэйчел от всей души плюнула в самодовольное лицо Абрахама Хокингса. А тот наслаждался этой вспышкой гнева. Он все-таки добился своего: заставил ее открыто показать свой страх. Но, несмотря на эту маленькую победу, он так и не смог избавиться от собственного.

Первые солнечные лучи коснулись земли. Утро обещало быть солнечным и ясным. Последнее утро колонии перед очередным полувеком забвения.
Костры погасли, легкий ветерок развеял пепел, все что осталось от Сары. Начинался новый день, который Рэйчел встретила привязанной к столбу, с ворохом хвороста под ногами. За ночь ей так и не удалось сомкнуть глаз. Как-то сложно было спать привязанной к столбу, да и перед глазами стояла Сара, в пламени, кричащая от боли…
Рэйчел зажмурилась, когда солнечный луч коснулся ее. Сегодня должна была решиться ее судьба, и была она, на первый взгляд, малорадостной. Оставалась последняя надежда: Ник. Рэйчел надеялась, что парню удастся освободиться. За годы службы в элитном подразделении ему, наверняка, удавалось выпутываться из ситуаций намного сложнее, чем нынешняя. Хотя, Рэйчел и сомневалась, что на службе ему приходилось иметь дело с сумасшедшими проповедниками-инквизиторами. Здесь, как нигде раньше, пригодился бы опыт Дерека. Но Дерека здесь не было.
Грустное течение мыслей женщины прервал вопль:
-Вы сказали, что собираетесь отпустить меня.
Чуть повернув голову в сторону, Рэйчел увидела, как двое дюжих молодцов тащат к новому столбу упиравшегося парня. Именно он и вопил на всю колонию.
-В каком-то смысле, так и есть. На прошлой неделе тебе повезло, но сегодня такого не случится. До ночи ты станешь ладаном для Господа.
Подтащив парня к столбу, молодцам пришлось приложить силы, чтобы приковать пленника, тот сопротивлялся изо всех своих сил. Силы оказались не равны, и парень вскоре был намертво прикручен к столбу.
Рэйчел вздохнула, еще одна жертва тирании преподобного. Присмотревшись, она заметила, что этот парень отличается от жителей колонии. Он явно был из сороковых-пятидесятых. И еще, раньше она его не встречала среди паствы преподобного. Где он был до этого? Чем провинился перед Хокингсом? Вопросы, вопросы и нет ответов…
Сам преподобный этим солнечным утром пребывал в приподнятом расположении духа. Он отлично выспался остаток ночи и сейчас обходил свои владения. На его лице играла довольная улыбка. Скоро все свершится. Его власть будет продлена на очередной срок.
Небрежной походкой Абрахам подошел к Рэйчел. Она нравилась ему. Она была совершенно не похожа на всех женщин, что он встречал раньше. Что-то было в ней сродни ему самому. Изощренный мозг преподобного уже строил планы, чего Он и Она смогут добиться вместе. Весь мир будет принадлежать ИМ:
-Ты должна меня простить.
Рэйчел не поверила своим ушам. Устало повернув к нему голову, она в изумлении посмотрела на довольную физиономию преподобного.
-В эту субботу проповедь затянулась. Нужно многое рассказать перед приходом ожидаемого.
Взгляд пастора опустился на грудь женщины:
-Ты обдумала мое вчерашнее предложение? Время на исходе.
Рэйчел дернулась в путах. Все презрение и ненависть к преподобному проснулись в ней с новой силой. А Абрахам нежно прижался к плечу Рэйчел, снова купаясь в ее презрении к нему.
-Этому учит тебя Господь? Подчинять, мучить и убивать?
Преподобный отшатнулся. В темных глазах застыл лед:
-Как ты смеешь говорить за Господа? Только я знаю его волю.
Рэйчел, хоть и не выспалась, и нервы были на пределе, начала разумно мыслить. Все эмоции от ночной казни отступили на задний план. Разум взял верх над чувствами. Она увидела слабую сторону Абрахама Хокингса. Надежда на спасение стала не столь призрачной. Зная по огромному опыту работы, что чем спокойнее ты ведешь себя по отношению к больному, а Хокингс был болен на всю голову, тем больше он теряет способность здраво мыслить.
Рэйчел собрала всю волю в кулак, призвав на помощь все свое спокойствие:
-Ты заставил этих людей поверить в твою ложь. Своей жестокостью и сумасшествием заточил их здесь. Но не меня.
Она чуть грустно качнула головой:
-Я тебя вижу. Что ты сделал, преподобный? Какое страшное преступление совершил, за которое все эти люди должны расплачиваются?
Абрахам Хокингс побелел и не столько от гнева, сколько от страха: как она могла узнать его самую сокровенную тайну? Откуда? Преподобный постарался взять себя в руки, еще не все потеряно. Хокингс с негодованием воззрился на Рэйчел:
-Если ты не будешь строить Новый Эдем, то сгоришь в адском огне.
И развернувшись к женщине спиной, он зашагал прочь, загоняя собственный страх в самый дальний уголок своего существа.
Когда все немного успокоились, Сэм Макалистер рассказал Дереку и Алекс историю своего брата Юджина. По словам Сэма, Юджин пропал, когда они гуляли в лесу. Вместе с братом они отошли далеко от дома, забрались вглубь леса и уже собирались повернуть назад, когда впереди заметили какое-то строение. Мальчишки замерли на месте. Насколько помнил Сэм, в том районе никогда не было никаких строений. Любопытство взяло верх и мальчишки подобрались поближе. Среди деревьев виднелся высокий деревянный забор.
Сэм до сих пор помнил, что чего-то сильно испугался. Внутренний голос кричал ему, чтобы они уходили и немедленно, что за забором таится опасность. А еще Сэм помнил, что в лесу внезапно наступила тишина: смолкли птицы, ветерок перестал шуршать в ветвях деревьев. И когда Сэм уже готов был дать деру, Юджин предложил посмотреть, «одним только глазком», что там за забором. Сэм отказался. Оставив младшего братишку ждать Юджин побежал к забору. Сэму тогда показалось, как всего на миг воздух заколебался упругой волной, пропуская Юджина, а потом все стало как прежде.
Какое-то время Сэм ждал его. Становилось все темнее. Наступила ночь, и Сэм невольно подумал, что достанется им от родителей. Но он не мог уйти без брата. Он не помнил, сколько прошло времени, а потом произошло невесть что. Сэму показалось, что по лесу прошла какая-то волна, как будто поднялся и тут же исчез ветерок, а вместе с ним с глаз Сэма исчез забор. Остался только лес, в который вернулись звуки. Сэм не верил своим глазам. Он не помнил, сколько бегал по лесу и звал брата, пока не понял, что без помощи взрослых ему не обойтись.
Рассказ мистера Макалистера прервался. Дерек чувствовал, что ему до сих пор тяжело вспоминать ту давнюю историю. Он мог себе представить, что чувствовал тогда мальчишка. Ведь, наверняка, были и такие, кто не поверил ни единому его слову, списав все на детские фантазии, а скорее всего, были и такие, кто обвинил его в исчезновении брата. Но самое страшное, что Сэм сам винил себя за то, что не смог отговорить брата не ходить за загадочный забор. Дереку как никому другому было известно, что это такое, нести бремя вины по жизни. Вины, за то, что ты не совершал, но считаешь, что мог бы предотвратить случившееся.
Собравшись с мыслями, Сэм рассказал, как добрался до дома. Их уже искали. Как все рассказал взрослым. Оставшуюся часть ночи жители небольшого городка искали Юджина, но, ни его, ни высокого забора и того, что было за ним они не нашли. С приходом дня на поиски были направлены спасательные отряды. Запросили даже спасательные вертолеты с военно-морской базы. К расследованию были привлечены и агенты ФБР. Но все было напрасно.
Сэм помнил безумие тех дней. С ним разговаривали, допрашивали и пытались добиться хоть чего-нибудь вразумительного много людей. Отец ходил мрачный, мама все время плакала. Через какое-то время поиски прекратили, решив, что Юджина похитили чужаки, случайно забредшие в эти места. С тех пор его никто не видел. Сам Сэм все это время надеялся, что брат вернется. Появится так же внезапно, как и исчез. И все они забудут этот кошмар и будут жить как прежде. Но чуда не случилось.
Закончив рассказ, Сэм вздохнул. За все это время Дерек и Алекс были первыми людьми, кто выслушал его и поверил. Они не усомнились ни в одном его слове. Да и сложно было усомниться, когда их друзья пропали там же, где и его брат. И хоть сейчас высокого забора не было видно, но Сэм не сомневался, что он там, за деревьями. А те, кто за ним, продолжают заманивать все новые и новые жертвы.
Дерек постарался в нескольких словах объяснить Сэму, с чем ему и Юджину пришлось столкнуться 50 лет назад. И тут Сэм понял, как он выглядел в глазах людей, которым пытался доказать, что Юджин просто исчез, испарился.
Остаток ночи они провели в подготовке к вылазке в загадочное поселение. Кроме уже полученной Дереком информации Филиппу не удалось выяснить ничего нового, и Дерек принял решение идти в колонию и уже на месте выяснить, что к чему. По опыту он знал, что решение самых запутанных дел оказывается самым простым. Нужно только это самое простое заметить.
С первыми лучами солнца все трое зашагали к мосту. Погода благоприятствовала им. Дождь прекратился, и день обещал быть ясным. Все вокруг дышало свежестью. Когда сквозь кроны деревьев пробивался тоненький солнечный луч, капельки росы ярко серебрились на листьях и траве.
Дойдя, примерно до того места, где начинался барьер, Дерек властным жестом остановил спутников и дальше двинулся один. Алекс это не понравилось:
-Ты не можешь пойти туда один.
-Алекс, ты нужна мне здесь.
Тон Дерека не оставлял места дальнейшему спору. Алекс и сама понимала, что должна остаться и ждать. Ждать, пока они все не вернутся оттуда, а потом помочь им перейти ту грань, что отделяла мир реальности от мира Абрахама Хокингса, если что-то пойдет не так. Алекс должна быть на связи с Филиппом, который до сих пор не оставил попыток найти информацию на таинственную блуждающую колонию, найти ответ, как выбраться из нее.
Алекс все это прекрасно понимала, но, боже мой, как трудно будет ждать и не знать, что происходит на той стороне. И бояться, что они никогда не выйдут.
Осторожно отодвинув женщину в сторонку, вперед вышел Сэм:
-Вы не о чем не забыли? У меня там родственник.
-У всех нас там родственники, Сэм. Ты не поможешь своему брату, если тоже окажешься в ловушке.
Спорить с Дереком было бесполезно. Он был непоколебим. Это понял даже Сэм, знавший Дерека Райна всего несколько часов. Алекс только и оставалось, что отпустить его и молиться, чтобы задуманное свершилось, и все друзья вновь были вместе.
Пройдя несколько шагов, Дерек почувствовал, как упругий барьер пропустил его за границы иллюзорного мира. Все. Дороги назад не было. Он надеялся, что ПОКА не было.
Глаза Сэма от удивления расширились, когда воздух, слабо заколебавшись, на миг скрыл фигуру Дерека. Он уже видел такое. А потом все снова пришло в норму. Сэм взглянул на стоявшую рядом Алекс, пытаясь понять, видела она это или нет. Но та лишь слегка улыбнулась в ответ. Все шло своим чередом.
Бросив прощальный взгляд на друзей, Дерек зашагал вперед. Чтобы его не ждало там, в поселении, тыл его был надежно прикрыт.

Дверь тюрьмы открылась, впустив внутрь яркий солнечный луч. Ник невольно зажмурился. От долгого пребывания в полутьме его глаза отвыкли от яркого света. Когда он открыл их, перед ним стояла неясная тень.
-Мы готовы, друг.
Одним движением парень отстегнул Ника от цепи, прикрепленной к потолку. Не удержавшись на ногах, Ник рухнул на пол. При падении из кармана его куртки выпали солнцезащитные очки. Очень осторожно, двумя пальцами, тюремщик поднял их. Покрутил в руках. В его глазах было искреннее удивление:
-Что это?
Поднявшись на ноги, Ник пожал плечами:
-Очки.
Парень удивленно уставился на Ника, чем немного смутил последнего. На всякий случай Ник повторил:
-Очки.
Это еще больше запутало парня. Он никак не мог связать слово «очки» с темным предметом в своих руках. Вроде похожи, но…
Покрутив их немного в руках, парень снова уставился на Ника:
-Но как ты через них видишь?
Ник не успел ответить, как парень крутанул очки в руках так, что два черных стекла оказались прямо напротив его лица. Парень замер. Из темных стекол на него смотрел монстр. Почти лысый череп с кое-где свисающими седыми редкими прядям волос. С лица лохмотьями свисала гниющая плоть, пустые глазницы слепо пялились прямо на парня. Вместо носа был темный провал, а вместо рта - оскал скелета.
Ужас заметался в глазах парня. Он отодвинул очки от себя на расстояние вытянутой руки, но оторвать взгляд от кошмара так и смог. В полуразложившемся трупе, скалившимся на него из темных стекол, словно из недр ада, он узнал самого себя:
-Это что, уловка дьявола?
Выйдя из оцепенения, парень отшвырнул очки дальний угол:
-Нет! Нет, этого не может быть!...
Забыв обо всем на свете, парень зашелся в крике. Перед его взглядом до сих пор стоял оскал скелета, в чертах которого он безошибочно узнал себя. Крик парня оборвался внезапно. Тело грузно рухнуло рядом с очками, так его напугавшими.
Воспользовавшись внезапным помешательством своего тюремщика, Ник вырубил его одним ударом по голове. Убедившись, что парень без сознания, Ник забрал у него ключи от оков и поднял свои очки. Он покрутил их в руке, пытаясь понять, что же так напугало парня. Очки как очки. Странно все это. Решив, что разгадка придет позже, Ник переступил через тело несчастного, на ходу освобождаясь от цепей, и осторожно вышел на улицу.
День, на удивление, был солнечным. Дождь прекратился,туман рассеялся. Сейчас Ник должен был найти Рэйчел, а потом вдвоем они попробуют смыться отсюда.
Осмотревшись по сторонам, Ник уловил какой-то шорох в стоявшей неподалеку сараюшке. Бесшумно подкравшись ближе, он осторожно взобрался на низкую крышу строения. Стараясь не шуметь, прополз туда, где по его расчетам должен был находиться человек, в том, что это был именно человек, Ник, почему-то не сомневался. Заметив тень, он спрыгнул вниз, принял боевую стойку, готовый отразить любое нападение.

Дорога через лес до колонии не заняла у Дерека много времени. Ворота были открыты. Быстро осмотревшись, Дерек никого не заметил. Несмотря на солнце, стоявшее уже довольно высоко, людей не было видно. У домов дымились погасшие костры. Выждав немного, Дерек быстро миновал открытое пространство и укрылся в каком-то сарае. Потолок нависал так низко, что ему пришлось пригнуться, чтобы не стукнуться. Дереку нужно было немного подумать, что делать дальше. Где искать Ника и Рэйчел?
Шорох, донесшийся с крыши сарая, заставил его насторожиться. Дерек затаил дыхание и прислушался. Внезапно шорох затих, а перед Дереком появился Ник Бойл.
-Дерек?
Ник еле успел остановить руку, рванувшуюся вперед для удара, еще не веря своим глазам. Невольный вздох облегчения вырвался из груди парня:
-Как я рад тебя видеть, друг.
-Ник?
Дерек тоже не сразу поверил своим глазам. Он только что обдумывал, где ему искать друзей, а один из них, практически, упал ему на голову, сам. Дерек улыбнулся, искренне радуясь, что Ник цел и невредим. Однако улыбка исчезла с лица Дерека, когда он увидел, что Ник смотрит в другую сторону. Взгляд его не сулил ничего хорошего. Дерек прекрасно знал этот взгляд: взгляд человека, готовящегося к бою. Взглянув туда же, Дерек замер. Там, на солнцепеке, привязанная к столбу, стояла Рэйчел. Она не двигалась, низко опустив голову. И Дерек не мог понять, то ли женщина была без сознания, то ли просто покорилась судьбе.
-Рэйчел…
Еле слышный шепот вырвался из уст Дерека. Слишком уж много испытаний выпало на долю этой женщины в последнее время. Но стенания ничем не могли им помочь. Дерек осмотрел окрестности и легонько тронул Ника за плечо:
-Это Хокингс?
Ник посмотрел в ту сторону, куда указывал Дерек. На пороге одного из домов стоял седовласый мужчина в одежде священника. Ник кивнул:
-Единственный и неповторимый. Рэйчел сказала, что если есть объяснение этому и выход отсюда, то только ему все известно. Идем.
Выбравшись из сарая и постоянно оглядываясь по сторонам, Ник привел Дерека в дом, где ему, в первую его ночь в колонии, гостеприимный Хокингс отвел место для ночевки.
-Дерек, нам нужно торопиться.
Ник кинулся к лестнице, ведущей на второй этаж, за своими вещами. Однако Дерек не спешил. Да и куда. Вещи Ник мог забрать и сам. Дерек осмотрелся. Помещение, как и все в этом странном месте было мрачным и полупустым. Окна забиты досками, сквозь щели которых пробивались солнечные лучи, дававшие хоть немного света. Повсюду лежала пыль.
Одна из стен комнаты заинтересовала Дерека больше всего. Там стояло что-то большое и громоздкое, тщательно задрапированное тканью. Чуть наклонив голову, Дерек пытался понять, что это может быть. Он не торопился подходить ближе. Опыт работы в Наследии приучил его не кидаться сломя голову к незнакомым предметам:
-Что это?
Накрытый предмет вел себя спокойно, «чутье» доктора Райна тоже не предвещало опасности. Постояв еще пару секунд перед предметом, Дерек резким движением сдернул с него ткань. Тяжелая материя с шорохом упала на пол, подняв вокруг столб пыли, а Дерек в изумлении уставился на большое зеркало:
-Зачем его прятать?
Ник застыл посреди лестницы, забыв о вещах. Зеркало… Что-то уже было, связанное с ним. Совсем недавно… Что? И тут Ник вспомнил странное поведение одного из молодчиков преподобного, когда он (молодчик) увидел свое отражение в стеклах очков Ника:
-Когда охранник увидел свое отражение в моих очках, то упал в обморок.
Дерек, после такого замечания, взглянул на зеркало по-другому. Так вот почему зеркало задрапировано плотной тканью!.. По одной из легенд зеркало отражало истинную сущность человека. И если в этом месте не было стекол в окнах, а зеркала были задрапированы, значит, преподобный не желал, чтобы его прихожане видели свои истинные сущности. Зеркало может разрушить магию мира Абрахама Хокингса.
Дерек задал себе два вопроса. Первый, интересно, что увидят в зеркале прихожане и сам преподобный, и второй: почему преподобный сохранил это зеркало, а не уничтожил его, как все стекла в колонии? И хотя на первый вопрос Дерек знал примерный ответ, то второй пока оставался риторическим.
На губах Дерека Райна играла радостная улыбка. Он уже знал, что выиграет битву с преподобным Абрахамом Хокингсом.

Солнце, озаряя небо багровыми сполохами, медленно, но неумолимо садилось за горизонт. Земля погружалась в благословенную тьму. Все дневные звуки становились тише, постепенно замирая до следующего дня. Вся дневная живность разлеталась, расползалась и разбегалась по гнездам, норам, дуплам, уступая место живности ночной. Колония вновь осветилась огнями костров и факелов. Их отблески причудливо играли на стенах домов, ломаными тенями ложились на дорожки.
-Дети мои скоро мы будем спать в объятиях Господа.
Преподобный Хокингс стоял перед паствой, внимательно слушавшей его. Многие блаженно улыбались, словно и не было кошмара предыдущей ночи, когда прилюдно сожгли Сару. Люди покорно опустили голову ниц:
-Аминь…
-Но сначала мы должны очиститься от скверны.
-Аминь…
-Господь требует этого!
-Аминь….
Рэйчел устало опустила голову на грудь. Речи преподобного, да и сам он, уже изрядно надоели женщине. Она хотела только одного, чтобы все быстрее закончилось.
-Откуда ты знаешь, что требует Господь?
Рэйчел встрепенулась, услышав знакомый голос. Подняв голову, она увидела, как толпа прихожан расступилась, пропуская вперед высокого мужчину с посеребренными волосами. Его темные глаза пристально смотрели на преподобного. Дерек…
У Рэйчел вырвался вздох облегчения, а на губах мелькнула слабая улыбка, которая тут же исчезла. Дереку предстояло выдержать встречу с Абрахамом Хокингсом.
Преподобный улыбнулся. Удача была на его стороне. Еще одна душа добровольно прибилась к его пастве:
-Еще один гость в нашей колонии. Боюсь, мы должны задержать тебя, друг мой.
Улыбка исчезла с лица преподобного, в глазах застыла злость. Он ткнул пальцем в сторону нового гостя:
-Схватить этого человека!
Дерек не двинулся с места:
-Как они это сделают, преподобный? Как может мертвый задержать живого?
На миг преподобный замер. Страх с новой силой накрыл его. И этот знает.… Значит, и он и эта непокорная здесь не случайно. Они пришли за ним, за Абрахамом Хокингсом. Что-то подсказывало преподобному, что человек, стоящий перед ним разрушит дело всей его жизни. Судьба повернула свое течение. И не в пользу Хокингса Абрахама. Но им не удастся так легко справиться с ним. Он всемогущ! Он властелин мира!
Все это промелькнуло в голове преподобного, но страх так и не отступил, он еще сильнее сжал его грудь, а где-то в подсознании мелькнула мысль: вот и все, твоя власть и могущество подошли к концу.
Нет! Еще нет! Он не побежден и намерен сегодня выйти победителем еще на 50 лет:
-Этот человек – посланник дьявола. Он послан, чтобы испытать нашу веру.
-Так останови меня, преподобный,
Где-то в глубине карих глаз Дерека запрыгали чертики. Он знал, что, вступив в схватку с ним, Абрахам проиграет. Он видел страх преподобного. Чувствовал его замешательство.
Дерек сделал шаг вперед:
-словом Господним убей меня на месте.
Дерек окинул взглядом собравшихся людей:
-Сотни лет назад он привел вас сюда, чтобы создать новую утопию. Но пока преподобный восходил вверх, все, кто остался внизу, умерли от чумы.
В голосе Дерека звучало обвинение. Обвинение амбициям Абрахама Хокингса.
-И если вы мне не верите, посмотрите на это,….
Быстрым движением Дерек повернул к Хокингсу то, что до сих пор держал в руках, бережно прижимая к себе.
Абрахам Хокингс замер. Ужас исказил его лицо, ибо в руках чужака он увидел то, чего долгие годы боялся и прятал от своей паствы.
- зеркало.
На Абрахама из зеркального стекла смотрел он сам. Но что это было за отражение. Голый череп, плотно обтянутый желтоватой кожей с остатками седых лохмотьев, бывших когда-то волосами. Запавшие глаза потеряли свой цвет и выразительность, нос провалился. Полусгнившие губы обнажали желтые, гнилые зубы. Зеркальное стекло показывало реальность, сметая иллюзорную мантию, обнажая истинный облик.
А Дерек не остановился на достигнутом. Сейчас он обращался ко всем собравшимся:
-И увидите правду.
Его слова били в самую душу, обнажали суть происходящего.
Преподобный не хотел верить в увиденное. Он не хотел верить, что проиграл леди Смерти, и она все-таки достала его.
Весь его построенный с таким трудом мир рушился.
Абрахам прикрылся рукавом сутаны. А потом – побежал. Побежал без оглядки. Правда оказалась невыносимой для него. Все эти годы он искренне верил в свое могущество, в свою приближенность к Господу. Он искренне верил, что создал мир для избранных. Угодных Богу. А Бог всего лишь посмеялся над ним. А, впрочем, договор Абрахам заключил не с Господом. Высшие силы, пусть и темные, исполнили то, что обещали. И не их вина, что он это потерял.
Не все прихожане видели, чего испугался преподобный. Те, кто видел – ужаснулись, те, кто хотел увидеть – неспешно подходили к зеркальному стеклу. А увидев – ужасались, как и те, первые.
Зеркальное стекло не щадило ни женщин, ни мужчин. Ни праведников, ни грешников. Все видели одно – разложившуюся плоть, обнаженные кости. И, казалось, зеркало передавало даже запах кладбищенской земли и разложившейся плоти.
Дерек опустил зеркало на землю. В карих глазах читалась скорбь. Его душа оплакивала этих несчастных, попавших в ловушку преподобного:
-Вы давно отжили свое время. Ваши тела умерли. Место ваших душ на небесах. Идите туда
Он отпускал их, дарил свободу. Он имел право на это. Это была часть ЕГО договоренности. С самим собой и Богом.
Один из мужчин бросил на него умоляющий взгляд:
-Но как? Мы не можем уйти из колонии.
Дерек чуть качнул головой и указал в сторону преподобного:
-Можете. Единственное, что вас держит здесь – это власть, которую вы ЕМУ дали.
И тут же, те, кто еще час назад благоговейно склонялся перед преподобным, зашептали, заволновались:
-Ты лгал нам…
Как переменчива толпа! Когда у тебя власть, слава, могущество – она несет тебя на руках, преклоняется пред тобой, поет дифирамбы и внимает любой глупости, пошлости сказанной тобой. И неважно для них свет ты несешь или тьму. Но стоит тебе оступиться или на горизонте появится новый лидер – толпа мгновенно переменится и тут, же затопчет тебя, поняв, что ты не столь безгрешен и утратил «нимб над головой», а, то и просто, ради более сильного вожака. Нет в мире ничего более изменчивого, чем людская толпа. Как бы ты ее ни приручал, она в любой момент изменит тебе, поглотит и будет поклоняться новому вожаку.
Преподобный задрожал. Это было страшнее вида из зазеркалья. То, ради чего он продал душу, то, чем жил и во что верил – рухнуло на глазах. Он потерял власть над теми, кто был заточен в колонии его волей.
А голос незнакомца звучал, словно глас божий:
-Ваше заточение здесь закончилось. Вы свободны.
Незнакомец дарил долгожданную свободу, ту, что много лет обещал преподобный. Толпа ахнула:
-Свободны?
Дерек кивнул:
-Это правда.
Толпа роптала, все еще не веря:
-Мы свободны?
Сколько было пустых обещаний и напрасных ожиданий. Неужели их страдания подошли к концу, и они обретут долгожданный покой? Глаза незнакомца не лгали. В них люди видели… нет, не жалость…, скорбь. В них было прощение и благословение. Ему поверили. Один за другим пленники колонии выходили на середину площади, с надеждой глядя в небеса.И небеса простили их.Простили…И приняли…Яркими звездочками, вспышками чистого света, души уходили ввысь.
-Вы свободны! Вы свободны!!!...
Голос незнакомца вселял уверенность:
-Сво-бод-ны-ы…
Земля продолжала освещаться яркими сполохами уходящих ввысь душ.
Абрахам Хокингс рассмеялся. Он проиграл, но сделал последнюю, жалкую попытку вернуть былую власть:
-Дураки! Только у меня есть ключ от царства. Вы все! Вы все!
Он протягивал руки к ускользающим душам, в надежде остановить их:
-Только я могу привести вас к Господу!
Зов преподобного канул в Лету. Жители колонии с мольбой поднимали головы к небу. И небо принимало их. Всех. Не деля на ранги и достоинства. Не считая недостатки. Все были приняты в объятия небес…
Ник, тем временем успел освободить паренька и теперь пробился к Рэйчел:
-Вовремя.
Он принялся распутывать веревки, связывавшие ее. Она облегченно вздохнула:
-О, Боже, Ник…
Абрахам продолжал неистовствовать в попытке вернуть себе прежнюю власть:
-Без меня вы никогда не увидите Господа!...
Но его уже никто не слушал. Все чаще и чаще небеса освещались вспышками света, принимая заблудшие души.
-Упадите на колени и вымаливайте прощение. Этот мир – земля Дьявола. Эстер… Эстер!...
Абрахам кинулся к женщине, проходящей мимо него.
Она лишь молитвенно сжала руки, глядя в небеса и тихо шепча:
-Слава Богу
-Не отворачивайся от меня…
Она не слышала своего преподобного. Перед ней был истинный свет. Свет, к которому она шла пару столетий. Молясь и неустанно крестясь, сейчас, она, наконец-то, приближалась к нему.
Абрахам рухнул на колени:
-…не теряйте веру!...
Все было напрасно. Ему не тягаться с истинны